Мне не нужно это знать. Мне нужно победить!
Демид играет с бабушкой, но все равно продолжает пялиться на меня.
Чтобы хоть как-то отвлечься от пристального взгляда красавчика напротив затеваю разговор с Зоей Никитичной.
— Баб Зой, так что там с соседкой Шурой приключилось? Вы так и не рассказали.
— Кино! Ты упадешь! История такая значит быть. Был у нее в молодости кавалер Аркаша. Видный парниша, респектабельный. Встречались они недолго. Но успела Шурка забеременеть. Так вот. Они же тогда повздорили, поссорились и разбежались. Растила она Игорька сына-то одна. А сейчас говорит увидела она его по телевизору.
— Кого?
— Аркадия. Стал он знаменитостью. Стихи пишет, романы. В союзе литераторов состоит. Так вот видела она интервью с ним. И поняла, что любит его до сих пор. Вот кино. Так сейчас сама не своя. Как голову закрутило.
— И что? У нее же семья? Муж вроде как есть, — спрашиваю удивлённо.
— Тьфу на него. Муж объелся груш. Пьет он беспробудно. На кой хрен повесила его на шею, как третьего ребенка? Не поймет сама.
— И что? В чем соль истории? — интересуется Демид.
— А в том! Что решила она поехать к нему. На встречу в Москву. На какой-то сбор этих самых литераторов. Вот такие вот пироги.
— Так ей же почти восемьдесят? Или я ошибаюсь? — уточняю.
— И что? Не человек что ли? Ей любви может побольше твоего хочется. Поехала, говорит, к Аркаше своему. Признаюсь в любви, скажу, что дура была. Вот так. И сын должен знать кто его настоящий отец. Вот такая чудо-юдо наша баба Шура.
— По-моему она бросается в омут с головой, — подытоживаю я.
— Так, так, так. Ближе к игре. Ходи. Хочу заполучить свое желание. Нет сил ждать, — обращается Демид к бабе Зое, но при этом смотрит в упор на меня.
— Эх, молодой какой. Погоди, прыткий.
Розанов совсем спокоен. Сидит слегка облокотившись на спинку дивана и не нервничает. Кажется, он уже уверен в своей победе. Я же напротив кусаю губы и кручу свободный локон на пальце. Капец, зря согласилась. Даже представить боюсь, что он мне загадает. Надеюсь, это не что-то из ряда вон выходящее.
Тем временем колода карт кончается. Остаётся у меня семь карт, у Демида четыре, а у бабы Зои пять. Кошмарно. И как я так могла профукать, что у него карт меньше чем у меня? Невезучая простофиля… Совсем перенервничала и не учла это.
— Я хожу, — с нелепой злостью бросаю Демиду девятку бубен.
Он задумчиво закусывает губу. Думает пару секунд. И неожиданно берет карту.
— Тебе нечем крыть? — интересуюсь.
— Есть. Приберегу для особого случая.
— Хорошо, тогда ваш ход, — натянуто улыбнувшись, смотрю на бабу Зою.