-- Финн, -- сказал я и приготовился терпеливо переждать паузу, пока она переварит это известие. "Пирожок", кажется, пришелся по вкусу, и мышцы на ее лице чуть дрогнули, придав ему довольное выражение.
-- Вы говорите по-фински?
-- Нет. -- Я решил обойтись без комментариев. Пусть принимают таким, каков есть.
-- Понимаю, -- сочувственно отозвалась она и в первый раз улыбнулась. Мне показалось, вполне искренне. Я начал моментально оттаивать, как после стаканчика "Московской".
-- Ваша специальность? Кем работаете?
-- Образование юридическое. Работал журналистом в газете. Теперь председатель небольшого издательского кооператива.
Она аккуратно вносила сведения в соответствующие графы.
-- Семейное положение?
-- Женат. Двое детей.
-- Мы пришлем вам приглашение, когда определим, как лучше использовать вас в нашем деле, -- сказала она на прощание уже без всякой предвзятости.
Прошло два месяца. Штабисты Народного фронта, по всей видимости, "потеряли" меня. Московский Кремль тревожно закипал. Грозное побулькивание, шипение. перекатывание, неясные удары доносились до Риги. Люди стали выглядеть нетерпеливыми и раздраженными.
Можно жить ради денег, а можно жить интересно. В ту осень деньги для меня ничего не значили. Утро начиналось не с завтрака, а с дотошного изучения газет. Группа энтузиастов объявила о восстановлении социал-демократической партии. Моментальные ассоциации: Плеханов, Мартов, отказ от вооруженного восстания. Через час вхожу в ремонтируемое, полуразрушенное здание в Старой Риге. Развалы символичны. Воссоздают соответствующий моменту исторический фон. И на этом фоне я, по тем моим представлениям, выглядел прилично. Не отсиживался дома, не отгораживался от событий и даже имел собственный взгляд на происходящее. Мне казалось важным, чтоб об этом узнали другие. Все. Я тогда не подозревал, что свобода "вне меня" просто не существует, что это всего лишь одно из человеческих заблуждений. Свобода может быть только "внутри меня". Если бы я тогда это знал, то, дорогие мои, поверьте, я бы лучше занялся рыбалкой. Для здоровья было бы много полезней! Или, что было бы еще разумней, уже тогда, рванул в Финляндию. (Через шесть лет все так именно и закончится.)
Валдис Штейнс мог бы сойти за шкипера по такому общепризнанному пункту, как борода. Однако косматая, неряшливая голова и лоснящиеся от грязи волосы заставили тут же отказаться от этого сравнения. Моряк дисциплинирован и аккуратен. К тому же мне очень не понравилось, что в уголках его губ все время мелко пузырились слюни, а он не обращал на это никакого внимания.