Девушка побледнела. Пальцами она перебирала хлебные крошки на скатерти.
– Папа, почему ты так думаешь? – спросила она. А Вестерхэм не мог не заметить легкой дрожи в ее голосе.
– Я не говорил, что так думаю, – ответил Гарфорт. – Я лишь предположил такую возможность. Может быть и другая версия, – со смешком продолжил он. – Этот человек сам может оказаться свидетелем.
– Как? Свидетелем собственного преступления? – удивился Вестерхэм.
Барристер через стол обратился к гостю, словно к свидетелю, дающему судебные показания:
– Вестерхэм, вы должны помнить, что мне приходится частенько напоминать присяжным: в Англии закон считает человека невиновным, пока не будет доказано обратное. В этом отношении наш кодекс отличается от прочих, и это не только дает преимущество тому, кого судят, но и обеспечивает беспристрастность тех, кто его судит. Теперь исходите из того, что с точки зрения закона этот человек невиновен. Вполне разумной линией защиты было бы предположить, что некто убил Нейланда, а наш музыкант видел убийство и, так сказать, с перепугу испарился.
– Но кто еще мог совершить убийство? – спросил викарий.
– Ах, мы должны доказать, что в лесу был кто-то еще. И, как я только что сказал, возможно, так оно и было.
Диана взяла яблоко и теперь медленно чистила его. Не поднимая глаз, она сказала:
– Допустим… ну, что там был еще один человек, но никто об этом не знает… и… этот…
– Да, продолжай, – улыбнулся ее отец.
– И этот музыкант… будет признан виновным в убийстве… из-за того, что он не сможет доказать, что он не делал этого… и что он и в самом деле невиновен?
– Боюсь, его повесят. Да, что-то еще?
– Да, – продолжила Диана. – Допустим, там был еще кто-то, помимо…
Гарфорт со смехом прервал ее:
– Ди, ты слишком усложняешь, а дело и без того достаточно странное. Я лишь предположил, что в лесу был еще только один человек, а ты придумала целую толпу. Итак, что ты хотела сказать?
– Ну, – теперь она говорила очень быстро, словно стремясь задать свой вопрос как можно скорее. – Допустим, так и было. И он знал об этом еще одном человеке – и ничего не сказал. Что тогда?
– Маловероятно. Но все, что я могу сказать, что в таком случае я могу посокрушаться над совестью этого человека, то есть если он знал, что музыкант не совершал убийства, или даже если он допускал такую вероятность. К тому же подобное молчание относится к преступным и наказуемо, если только будет раскрыто.
– Но все это время ты считаешь, что все это должен был сделать музыкант, не так ли? – нетерпеливо спросила Диана, подняв взгляд.