И как же мне все-таки больно,
Когда другой на ее плечи руку кладет.
Но песни ее на ночь пылают
В моем сердце, это любовь.
И что обо мне она знает?
Любовь к фее – это чистая боль.
И хочу убежать от любви,
Но она знает, что нужно ей.
Забудь обо всем и снова твори.
Хоть ты и не будешь моей…
Снова выходя из пустоты,
С улыбкой ты меня встречаешь каждый раз
И даришь мне тепло своей весны,
И кажется, что нужен только тебе я.
А я все путаюсь и пью,
Купаясь в лаве человеческих предательств.
Забыл, что значит «Я люблю».
Но лишь в твоих объятиях вспоминаю.
С тобой хочу я просто помолчать,
Забыть, что жизни этой давно должен,
И душой тебя своей поцеловать,
Взглянув на мир украдкой чрез окошко.
И даже в пустоте ночной кровати
Я чувствую, что снова ты не спишь,
Взяв сердце в руки под теплым одеялом.
Оно мне говорит с улыбкою сарказма:
«Любишь, Костя. Ты похоже любишь.
Забудь свою ту, пьяную сонату.
И душой ее своею обними».
Иногда кажется, что мир с тобой
Бывает очень жестким,
А время где-то в сторонке
Грустит одиноко.
И не хочется больше бежать,
Нет топлива, ты просто сгорел.
И в сторонке ты создан страдать,
Все деньги меняя на бред.
Убийственной связкой колю себе в грудь
Тотем волка от дикой природы,
Потом медленно выпиваю я ртуть
И засыпаю на краю горизонта.
Я за ночь сгорел уже весь,
Сидя на улице перед окном
И запомню уже я навек:
«Два дробь один за стеклом».
Прости меня, мой юный ангел,
За то, что предал я тебя.
За то, что пеленой украден,
За все страдания… опять.
Прости меня, мой юный ангел,
Что снова вызвал тебе гром,
Что снова пал и снова рядом,
Что демону отдал любовь.
Прости меня юный ангел,
Что мир не тот вокруг меня.
Прости меня, мой юный ангел,
И вновь прошу – не оставляй.
Забудь, что было только что,
Я буду помнить – это знай.
Прости ты снова «Отче наше».
И Господа прошу: «Не надо, не серчай».
Я понял, почему здесь гибло
И почему не видят люди свет.
Не растет весна отныне
И некому встречать рассвет.
Но, Господи, молю еще,
Дай всем солнца и прости,
Они поймут еще, быть может,
От людей не уходи.
Ведь я ушел, забылся,
Дурость сделал вне закона.
Опять с безбашенности разбился,
Думая, что мчусь к свободе.
Я не часто говорю слова любви,
Но лечу я в них ежеминутно.
Сердце часто изнывает от тоски,
А мозг, по-глупому, не знает, что и нужно.
То появляясь, то снова растворяясь,
В моем тумане мыслей ты идешь,
Но за тобой никак не поспеваю,
Ты где-то не во мне сейчас живешь.
Одним движеньем осенью пленив,
Сердцу ты являлась до весны,
А я хотел ему все это запретить,
Но чашу эту на себя пролил.