За дверью было тихо, и Толик долго не подходил, что заставило Веру Ивановну немного понервничать. Наконец дверь открылась, за ней стоял сильно запыхавшийся Толик, слегка мокрый и уставший.
– Ой, здрасте, Вера Ивановна, вы извините…
– Что случилось?
– Да у меня раковина снова засорилась.
Толик смутился, но Вера Ивановна лишь рассмеялась.
– Молодец, молодец, давай переодевайся и пойдем.
– Куда?
– Ну как куда, нас поднимают сегодня, забыл что ли?
– А зачем куда-то идти, мы же и так в доме? Без нас не поднимут.
– Я знаю, откуда вид хороший. – ехидно добавила Вера Ивановна.
***
– А откуда вы знаете, как выбраться на крышу? Она же заварена намертво.
– Ты не забывай, что я бабушка, а бабушки все знают. В этом доме есть свои секретики, так скажем.
И действительно оказалось, что если выбраться в лифтовую шахту, то на одном из закрытых этажей можно найти выход на крышу. А вид оттуда открывался по-настоящему захватывающий. Кто бы что ни говорил, а ночная Москва всегда была местом исключительным и завораживающим. Толик моментально забыл о недавних неудачах с водопроводом и завороженно смотрел на небо.
Внизу кричали люди, мигали вспышки фотоаппаратов, летали дроны, снимая репортажи для телевидения или просто запуская стримы в прямом эфире.
Дом задрожал. От самого его основания волной пробегали вибрации, добираясь до самой крыши. Дом-корабль казался живым гигантом, который вот-вот встанет и зашагает по ночному городу, унося Толика подальше от этой скучной и однообразной жизни.
Внизу загудели двигатели, они по очереди загорались, делая тестовые продувы воздуха, которые мигом поднимали облака пыли и листьев. Хорошо, что люди и репортеры стояли на безопасном расстоянии и были ограждены специальными щитами.
Послышался обратный отсчет, и вот дом стал медленно подниматься в воздух, оставляя на месте себя огромное пятно, которое скоро обещали застроить.
Толик с Верой Ивановной сидели на крыше и смотрели в постепенно приближающееся небо. Дух от такого перехватило у всех и одновременно.
– Вы извините, что я тогда так отреагировал, – первым прервал молчание Толик, – вы тогда правы были. Мы на самом деле очень боимся “выйти из комнаты” и жить боимся. Отгородились технологиями, сделали всё простым, но на душе ни у кого проще не так стало.
Вера Ивановна театрально выждала паузу и добавила.
– Очень мудро, Толик, это я тебе как старушка говорю.
Толик расстроенно опустил голову, решив, что Вера Ивановна не принимает его слова всерьез.
Где-то внизу объявили, что дом набрал высоту в 40 метров и наконец замер на высоте. Гул постепенно стихал, пока не превратился в едва различимый фон.