Она держала его руки, ноги, он чувствовал ее жар. Сколькое покрытое потом от костра тело, которое все сильнее и сильнее затягивало его, заставляя помутненный рассудок отключиться.
***
Фил’ям тяжело открыл глаза. Замерзший, перепачканный грязью, он голым лежал среди леса. Голова раскалывалась с такой силой, что из глаз выступали слезы. Попытка подняться удалась только с четвертого раза. Ободрав плечи и колени, он падал в ветки и листья. Когда сила наполнила ноги, и он почувствовал землю, воин начал ориентироваться, куда забросила его проклятая дочь Иргид!
В голове подобно болезненным опухолям всплывали черно-оранжевые всполохи воспоминаний, которые вновь и вновь заставляли конвульсивно сжиматься. Бредя среди сосен Фил’ям увидел родные деревянные стены. На шатающихся ногах, он смог дойти до частокола и услышать крики мужчин, что сторожили их.
– Вернулся! Зовите Давласа и старейшин!
Фил’ям начал нервничать, мужчины, что стояли на частоколе сверлили его взглядом. На их крик тут же из-за стен начали высовываться мальчишки, что постоянно отирались возле поста стражников, играя и иногда бегая по их поручениям за едой или молоком.
– Открывайте – пытаясь собраться силами произнес Фил’ям, достаточно громко, чтобы его услышали, но стражники только начали перешептываться между собой, а сам парень чувствовал в горле колючий комок.
Спустя несколько минут на стене показался его отец. Давлас внимательно смотрел на сына, иногда покачивая головой.
– Отец, что происходит? – спросил Фил’ям.
Мужчина молчал. Только старец показался около плеча Давласа и спустя секунду охнул.
– Роды добрые, что сотворили они с тобой?
– Я не понимаю, что происходит. Впустите меня в деревню, отец! – Фил’ям не на шутку нервничал, он чувствовал, как его ноги начинают дрожать, а ладони холодеть и становится мокрыми от пота. Он судорожно бегал глазами по лицам всех, кто собрался на частоколе.
– Где ты провел ночь, дитя рода нашего? – продолжил задавать вопросы старец.
– Я… – Фил’ям замешкался, он пытался вспомнить все то, что было ночью, прокрутив в голове снова тот ужас, что испытал и тяжело вздохнув произнес. – Я был на Волчьей горе. Дочери Иргид пригласили меня на этот пир.
В ответ Фил’ям услышал только испуганные вздохи и суетливую, напряженную перепалку между теми, кто стоял на частоколе.
Давлас прикрыл глаза и опустил голову:
– Ты хочешь сказать, что дочери Иргид выбрали тебя? – спросил отец.
– Да, отец, что происходит, я не понимаю вас – Фил’ям нервно крутил головой.
– Откройте ворота – тихо сказал старец.
Стражники недоверчиво переглянулись, но все же выполнили приказ старца, отворив ворота. Фил’ям медленно вошел внутрь родной деревни. Девчонки и бабы шугались его и сторонились, мужчины только прикрывали глаза, стараясь не смотреть на парня.