Выделка, конечно, не ахти какая: скорняки из охотников никудышние – скорняков нужно в городе искать, но всё равно это было настоящее богатство, можно сказать, сокровище…
* * *
Я хочу подняться в горы,
Где живут простые люди,
Где свободно ветер веет
И легко усталой груди…
Так писал немецкий поэт-романтик Генрих Гейне. Да, отчасти он прав: воздух в горах, действительно, отличный, а вот «простые люди»…
Вернувшись после ноябрьских каникул, я застала в шорской хате такую картину: дверь в дом нараспашку, на невероятно загаженном, заплёванном полу, среди каких-то ошмётков и огрызков, сражённые огненной водой, лежат вповалку человек пять шорцев. Баушка, свернувшись серым клубочком, тихо сопит на своей койке. От перегара не продохнуть, а в углу на скамейке сидит мальчик лет тринадцати и обречённо смотрит на весь этот бедлам…
-– Ты кто? Ты чей? – затормошила я отрока – молчит как партизан: не вступают в диалог с незнакомцами шорские дети…
Засунув дорожную сумку под кровать, я пошла смотреть, как продвигаются дела со строительством нашего дома… Пора признаться, дом был, конечно же, не новый, а старый, нуждающийся в капитальном ремонте: там нужно было сложить печку, обновить сени и ещё чего-то доделать, как говорится, довести до ума…
Ремонт подходил к концу – и через пару дней мы с Машей, поспешно побросав в чемоданы свои пожитки, с радостью покинули осточертевший вигвам.
-– Прощай, баушка! Я тебя никогда не увижу! Я тебя никогда не забуду!
Дом был поделён на две половины: в одной поселись мы с Марией, в другой – муж с женой, русские из бригады строителей…
Казалась бы, зима на носу, глушь невообразимая, почти полное отсутствие цивилизации, ни денег, ни тёплых меховых вещей – чему радоваться? Но мы с Машкой были счастливы, поселившись в нашей (только нашей!) половине дома.
Качество жизни на пороге предстоящей зимы во многом зависело от качества печки, а она особого доверия не внушала: наспех сложенная из кирпичей, даже не из кирпичей, а из их половинок, с уходящей в крышу металлической трубой – примитивная плита с двумя конфорками. Собственно, та же буржуйка, только сложенная из старых кирпичей, главное, труба фиговая, из тонкого железа и не обложена кирпичом – топи не топи – всё равно тепло уйдёт прямиком вверх, на крышу…
Две железных койки, два стола, два стула, ведро, оцинкованная ванна (как же без неё?), топор, кочерга, кое-что из посуды – вот и всё наше имущество, но в добавок к нему и кое-что ценное, а именно: чувство полной свободы и независимости. Оно того стоило? Конечно, стоило! А кому свобода даётся без лишений?