Она принялась доказывать столь нелестное мнение о нашем брате на примере учительницы Игорька Ангелины Григорьевны.
Поразительно!!! Это ж надо – такое совпадение! Ангелина Григорьевна была и моей учительницей в седьмом классе, и, правду сказать, более нелепого создания, чем она, я в жизни своей не встречала.
Мы с Валентиной Егоровной наперебой принялись описывать в деталях все её прибамбасы.
Начали с одежды: она носила какую-то вязанную из шёлковых нитей бордовую кофту с пупырышками и бесформенную юбку миди, местами переходящую в макси, хотя это ерунда: учителя – люди небогатые и
нарядами не блещут. Но её манеры, они были действительно странными. Ангелина Григорьевна во время объяснения на уроке, в приватной ли беседе непрестанно жестикулировала, стараясь как-нибудь пофасонистей сложить пальчики, оттопырить мизинчик или выгнуть лебедя рукой.
С её лица никогда не сходила рассеянная, слабая улыбка, даже когда ставила двойку, она смотрела в журнал затуманенным лёгкой нежностью взглядом. Речь её, жеманно-вычурная, с закатыванием глаз, напоминала речь уездной барыньки – и на этом тоже можно было бы не заострять внимание, будь она хорошим профессионалом.
Скуку, раздражение и недоумение – вот что испытывали мы на её уроках. Но после урока она не спешила покинуть класс и не прочь была поболтать с теми, кто подходил к учительскому столу, чтобы заглянуть в журнал, – иногда их там ждал такой сюрприз, что мама не горюй! Например, однажды я обнаружила там в кильватерном дружном строю аж три двойки подряд.
По русскому? Откуда? Когда? За что?
С томной улыбкой Ангелина Григорьевна ответствовала мне косвенно, обходя стороной прямо поставленные вопросы:
-– Некоторые мальчики из 7-А спрашивают меня о тебе, и я им отвечаю: Надя могла бы быть лучшей ученицей класса, но… девочка не слишком старается.
Учительница взглянула на меня по-матерински устало и ласково…
Ласковая моя, – хотелось сказать мне, – мало того, что три двойки подряд поставили неизвестно за что, так ещё и мою успеваемость с какими-то посторонними мальчиками обсуждаете – и всё это с видом благородной смолянки…
Валентину Егоровну «смолянка» донимала бесконечными вызовами в школу по поводу поведения Игорька: она была его классным руководителем (вот где тихий ужас!)
Странности учителей – тема, конечно, неисчерпаемая, но цель нашего визита была в другом: мы жаждали узреть меховые богатства Валентины Егоровны.
Наконец, она достала из-под кровати чемодан, из него – полотняный мешок и начала выкладывать на стол… боже! Одни соболя! Они были подобраны по колеру: пара рыжих, тройка тёмных, ещё каких-то седых – комплектов было штук семь. Она брала их по очереди, подносила к свету, встряхивала – мех играл и искрился под острыми лучами голой электрической лампочки. Женщина прикладывала пушистое чудо то к голове, то к шее, то к бёдрам – манифик, шарман, адорабль!