Вернувшись из армии, Сергей женился, правда детей Бог не дал. Жили как все, Сергей работал в местной больнице, а жена Валентина работала на комбинате, который потом приватизировали, обанкротили и продали за "три копейки", а всех работяг отправили на улицу. Безденежье и безнадёга постепенно разрушали отношения в семье, и однажды Валентина сказала Сергею:
– Я ухожу. Подаю на развод и еду в Москву, может там найду работу.
Одинокий тридцатитрёхлетний Сергей Иваныч, так звали его местные старушки, лечил, чем мог, пожилых людей и пацанов, которые играя на стройке в салки иногда срывались и падали со вторых этажей и ломали руки. Но в одно серое февральское утро в больницу приехали начальники из вышестоящей организации и вынесли приговор, которого боялись все сотрудники:
– Ваша больница не рентабельна и закрывается, расчёт получить завтра.
– А как же старики и старухи? – спросил Сергей эту комиссию. Ответ был сухой и короткий:
– Будут ездить в районную больницу.
– Так вы же, суки, обрекаете их на верную смерть! – не сдержался Сергей. В ответ он услышал, что уволен без выходного пособия за такое поведение с сегодняшнего дня.
Хорошо, что Сергей был почти не пьющим человеком, другие в таких ситуациях прятались на дно стакана. Придя домой, он поставил чайник и заварил крепкого чайку. Пока чай запаривался Сергей думал, что делать дальше.
– Здесь всё безнадёга, лучше уже не будет. Мне уже тридцать три, или всего тридцать три года, это как посмотреть. Надо всё кардинально менять. Что я теряю? Закрытую больницу или деревянный дом, где сейчас живу?
Много лет после армии Сергея не покидали мысли о севере, его что-то тянуло туда, какая-то сила внутри говорила: «А помнишь, там на Рыбачьем полуострове сопки на "Девятке"?» – так звали место, где они работали на Северный флот. «Да, – отвечал сам себе Сергей, – все помню и хотел бы хоть раз еще увидеть, как солнце заходит в море, спать в полярный день.»
Вы бывали на севере? Вот, думаешь глядя на бескрайнюю водную гладь, ещё две-три минуты и солнце уйдёт в море. А вот фигушки! Огромный желтый шар зависает на горизонте на несколько мгновений, и вот уже солнышко опять плывет вверх.
II
Дожив до весны в поселке, Сергей решил продать дом и поехать туда, где прошла его зрелая юность, на Крайний север. Его тянула туда какая-то неведомая сила. Туда, где лето максимум пару месяцев, это если повезёт. Чаще месяц-полтора, потом короткая осень, а дальше вечная зима. Но уж если лето, то всё расцветает и созревает как будто в последний раз! Ещё сегодня ты собирал зрелую морошку, а завтра она уже переспела и стала как вода – без вкуса и аромата ягоды. В тундре летом луга до горизонта синие от голубики, и кое-где на этом синем фоне выбиваются красные пятна, примерно десять на десять метров, эта брусника. Смотришь на всю эту красоту и думаешь, что такого не бывает: деревья чуть выше травы, но намного ниже грибов, которые уже сменили ягоды. Есть такое выражение "хоть косой коси", так вот в тундре это как раз к месту, грибов видимо не видимо. Но надо успеть, пока не прошли олени. Их стада, как лавина саранчи, медленно спускаются с сопок в тундру, не оставляя за собой нечего, словно выжженное поле.