Ги-Мла покраснела. Бикир разительно отличался от всех ее знакомых парней. Такая необычная внешность, голос, манера держаться… А как его слушалось огромное чудовище – Малыш! Интересно, почему его так назвали? Но брат прав, от Ар-Рааров добра не жди, тем более о подвигах близнецов знал весь город.
Несолоно хлебавши компания двинулась в обратный путь. Ки-Клат посадил сестру к себе в седло, а на ее лошади гордо ехал один Мурец. Всю дорогу Ги-Мла, вцепившись в брата, боролась с подступавшей дурнотой, но, когда они въехали во двор, и она увидела на крыльце дядю, поджидавшего их с самым сердитым видом, то потеряла сознание.
***
Непонятностей было столько, что, если раздать по одной всем жителям Маада, обделенных бы не осталось. Убийство Матери Клана Шикиэртов сотрясло страну, точно землетрясение. Кому мог помешать главный «оплот милосердия» в Мааданде – госпожа Шир? Кто так цинично и жестоко избавился от нее, задушив в собственных покоях и исчез, не оставив никаких следов, кроме открытого окна? Шэдэшен, полный невеселых раздумий, шагал по просторным коридорам Белого Дворца Челангов. Он пришел за братом. Мелкого отправили в гости, до него ли в полном скорби дворце?
Основатель клана Челанг был большим ценителем света и чистоты. В память о нем потомки построили два утопающих в цветах беломраморных дворца – здесь и в своем родном Пииде. Тут и там неторопливо прогуливались флюмайсы. Здесь их можно было рассмотреть без помех, по улицам же они проносились быстрее ветра. Птицы поднимали головы, распускали разноцветные хохолки и с любопытством смотрели на Шэда и его телохранителей. Две боевые когтираньи, Гром и Молния, как тени следовали за хозяином. Значительно крупнее и агрессивнее синакотиков, когтираньи могли в мгновение ока разорвать человека, а десяток легко расправлялся с пырларлом. Легендарная черная вода изменила горных кошек, которых когда-то привел к колодцу Шикиэрт и дала им две пары ушей и раздвоенный у основания хвост. Когтираньи ревностно охраняли хозяина, со своими кошками Шэд чувствовал себя в безопасности.
Сын Митверхала с головой погрузился в расследование убийства матери, но все равно надеялся увидеть Тингиту, третью дочь Челангов, в которую был влюблен. Впрочем, несмотря на то что юная и прекрасная, как весна, Тинги всегда приветливо улыбалась при встрече, держалась она прохладно. Шэд полагал, это возраст, ведь ей исполнилось всего пятнадцать. Пусть подрастет, а там уж он придумает, как заполучить ее сердце.
Шунске гостил у Челангов уже неделю и с удовольствием остался бы еще. Все дочери Митверхала были в восторге от мальчика, особенно младшие, а трехлетняя Вэли ежедневно говорила ему, что она на нем «поженится», отчего у Шунске краснели уши. Разомлевший от такого внимания со стороны прекрасного пола, мальчик и думать забыл о своем горе. Девчонки наперебой предлагали ему разные игры, каждая хотела, чтобы он играл именно с ней. Вот и сейчас юный Шикиэрт сидел на пушистом ковре, а сестры занимались «перетягиванием Шунске», как он называл это про себя.