Меня аж передернуло от воспоминаний.
— Можешь описать, как выглядел напавший на вас?
— Светлые волосы ниже плеч, светлые рога, голубые глаза.
— Темный его раздери!
Грег резко вскочил, в два шага оказался у стены и несколько раз вонзил в нее кулак. Я замерла, боясь даже пошевелиться.
— Ты знал его?
— Это Ореус, брат Шаннаи.
— Брат… твоей жены?.. — уточнила я.
— Да, — с горечью в голосе подтвердил фавн. — Я должен был догадаться гораздо раньше! Но теперь все сходится.
Он замолчал, все еще глядя в стену. Тишина давила на уши. Я не смогла сдержаться, поднялась и подошла к мужчине. Аккуратно, чуть касаясь, обняла его за талию сзади и прильнула щекой к голой спине.
— Что сходится, Грег?
Он заговорил очень глухо. Я чувствовала, что каждое слово дается ему с трудом.
— Мы хороним своих мертвецов в семейных склепах. По крайней мере, так делают древние и богатые роды. Считается, что каждый фавн, нашедший покой после смерти в семейном склепе, после специального обряда подпитывает семью силой.
— К-какой силой? — не поняла я.
Тот пожал плечами.
— Любой. Продляет жизнь, подпитывает разум представителей профессий умственного труда, делает выносливее физически тех, кому это нужно.
— Например, охотников? — предположила я.
— В точку. Все мужчины рода Эззельхнаусеров — потомственные охотники. Так я и познакомился с Шаннаей. Мы несколько раз охотились вместе с Ореусом. Когда-то очень давно. Он решил представить свою сестру мне. Именно тогда у нас завязались отношения. Но когда я пошел служить в человеческую полицию из-за Анселла, родственники жены не поняли и не приняли этот поступок. Наше общение почти сошло на нет.
— Шаннаю в итоге похоронили в семейном склепе?
— Да, мы с ней жили, не придерживаясь традиций. Слишком по-современному, на взгляд ее отца и братьев. У меня и в мыслях не было создавать свой склеп, а мои предки были не так богаты, чтобы иметь фамильный. Есть что-то ужасно неправильное в том, что мертвое тело дарит живым еще какую-то дополнительную силу, — он на пару секунд задумался или вспоминал что-то. — Поэтому да, когда отец Шаннаи пожелал погрести ее на их семейном кладбище, я не противился.
Пока он говорил, в моем сознании складывались пазлы. Я аккуратно отошла от мужчины и села на кровать. От избытка информации голова шла кругом.
— Все равно не понимаю, при чем тут я? Для чего он хотел вырезать мое сердце?
Я произнесла это вслух, и будто кто-то над ухом щелкнул пальцами.
— Он что… Грег, он хотел вернуть ее сердце обратно в тело?
Фавн схватился за голову, сжимая виски, как если бы его терзала боль. Может, так и было. Он наконец обернулся ко мне, и на лице его застыло страдание.