Ноги свои я обмыл и столкнулся ещё с одной вселенской проблемой. Ногти мои были как у хищника лютого, можно по деревьям лазить, видать, месяц не стрижены в походе. Я вылез на покатый бережок и присел на зелёный край.
– Горыня! А как вы ногти на ногах обрезаете?
Горя сразу напрягся.
– Так это… – промычал он, – чурбак небольшой нужен или пенёк какой, да покрепче. – он стал выбираться на сушу.
– А чурбак-то зачем?.. – не понял я его сразу.
– Вот положим сейчас пальцы твои родимые на пенёк, раз мечом аккуратно и срежем поскудные… – он потянулся за своим клинком.
Я сразу спрыгнул в воду и перебежал на ту сторону ручья.
– Не надо меня, – говорю, – мечом. Может, мне так удобней, вон хоть на пригорок залезть… мало ли чего в жизни пригодится!
Богатырь стоял на травке и помахивал своим оружием.
– Ну, хош, давай топориком? У Фриды возьмём…
– Нее, – замотал я головой, – мне так больше нравится. Я люблю, когда у меня по пять пальцев на ногах, мне с ними удобней.
– Так у нас у всех давно по два… – и он шагнул в мою сторону. – Стой, колдун Гей!!! Ты куда?.. Да я шутканул чуток… Не… не по два! По три! Я за пять лет всего лишь два раза промахнулся! Да стой ты… Я ж не поспею за тобой. Куда, ушлый, побёг? Там же лес страшный…
Пока Фрида занималась всеобщим ужином, варя в котле трёх убитых сусликов с какими-то травками хитрыми, я точил когти. Горыня блаженно улыбался, поглядывая на меня как на дурачка. Я сначала хотел их обрезать ножом, но глянул на этот острый тесак, сразу передумал. Точно без пальцев останусь… Так что мне этот остроумный дал оселок, ну, тем, чем в наших деревнях косы точат, а тут ножи и мечи. Сижу… точу, значит, чувствую, к зорьке утренней управлюсь. Фрида даже фыркнула, глядя на эту процедуру.
Обычно мужики этим занимались только после славного похода на очередной выявленный прокол или охоты на демонов нави, вернувшись в родовое поселение живыми да здоровыми, к семьям своим. Ну, вроде там хлеб, соль, банька, хорошо протопленная, мед сладкий да хмельной, деток потискать да жёнку на ночь глядя согреть надо. А то серчают они в разлуке долгой, без мужиков своих. Грусть-тоска их изнутри ест. Ну а на следующий день все вместе ходили к кузницу, вроде праздника у них. Вернулся мужик, уже хорошо… а полностью целый, воздай хвалу. Кузнец – мастер на все руки в деревне, и подкову подкуёт кобыле, если надо, и скотине копыта обрежет лишние, ну и заодно мужикам нашим ногти на ногах обкромсает, а кому и подпилит чуток. Вот такой вот салон красоты у пращуров наших. Все при своём деле! Я бы сказал, клуб по интересом…