– Пусти меня, Валентин! Пусти, я недостоин жить! Великая богиня Тийя приказала уничтожать все, что оскорбляет красоту мира и величие любви! Великий свет высокой красоты не упадет на низшего, как ты! И солнца свет ты не увидишь вновь, когда тебе велит твоя любовь! Она мне так сказала только что, и я это сделаю! – выкрикивал он на весь лес молодым резким голосом, кашляя и отдуваясь. Почему-то часть его сумбурных речей оказалась в стихах.
– Фери, не кипятись! Богиня Тийя не приказывала тебе покончить с собой! Я тоже слышал про красоту в ее проповеди, но она же прямо не сказала, чтобы именно ты прыгал на камни с аморфита или топился в реке! – увещевал спутника Валентин, точно так же кашляя. – Ну не будешь ты работать на станции связи, не будешь делать миражные передачи, не будешь проповедником, но быть поэтом и просто жить ты все равно сможешь. Вот сейчас я познакомлю тебя с дедом, с соседями. Да ты их и сам знаешь, ты же давно в Сомервиле живешь…
– Не живу, а жил! Я не могу жить без нее, я ее люблю! Без нее я только существую! – вопил полузаросший Фери.
Это что за бамп-тест засвете? Журналист, проповедник богини да еще поэт? Валентин подтащил упирающегося поэта к грузовику и усадил на захват.
– Здравствуйте, во славу великой богини, – отдуваясь, проговорил он. Вирус и ему не давал нормально дышать. – Это Фери Гемеш, помнишь его, дед? Он еще миражи с земными сценами нам для дома делал. И одно время был проповедником, служил великой Тийе. А это что за лаборатория?
Еще полчаса ушло на анализы, констатацию вируса и освобождение обоих прибывших от жуков. Наконец, Бентоль взялся за поэта, у которого заметно уменьшились суицидальные наклонности, зато прорезались остатки здравого смысла. Впрочем, биополе у впечатлительного парня было слабовато, и полностью освободиться он мог не скоро. Однако с ним надо было поговорить – влюбленный проповедник Тийи-Лорелеи мог уже сейчас сказать, где она живет. Мысленное внушение Бентоля быстро справилось с чувствами несчастного поэта, но остановить его причитания было почти невозможно. Бентоль особенно и не старался – в потоке слов попадалась полезная информация.
– Ты не можешь этого понять, ты ограниченный человек, божественная любовь тебя не коснулась, – то и дело прерываясь, чтобы откашляться и перевести дух, заявил бывший проповедник. – Я тоже был таким, но я узнал счастье любви! Кто я был, чтобы его заслужить? А она каждое утро приходила, как солнце, как новый день, как сама любовь, и дарила счастье всему миру. Сколько поэзии, сколько мудрости в каждом ее слове! Она творит жизнь из слова, создает настоящее из несбывшегося, она – животворящая мечта! Ни одна смертная женщина не могла бы сравниться с божественной Тийей! Она подошла ко мне в студии и благословила поцелуем! Даже проповедник и губернатор господин Вукич посмотрел на меня так страшно, что я думал – мне конец.