Я подвинулась ближе и стала слушать разговор. Элни как раз рассказывал, как я умудрилась напиться в их таверне с трёх маленьких кружек пива, и она от души смеялась, будто сама была свидетельницей этого события.
Фирь, распаляясь от произведённого эффекта, всё меньше стеснялся в подробностях и вываливал на неё всё больше и больше впечатлений, которые я подарила славному городку Дубы. Чтобы совсем не уронить собственного достоинства, пришлось влезть в разговор вопросом:
– Асфири, а что за раса у тебя? Ты сказала – тигрица?
– Я? – обернулась ко мне она, будто, я спросила об этом соседнее дерево. – Ну да, тигрица… – она на миг задумалась, а потом улыбнулась теплее, – точно, ты же не отсюда, да? Хотя я не предполагала, что мы настолько уж неизвестны в других странах. Я, конечно, понимаю, что мы малочисленны, но мне всегда казалось, что с лихвой это компенсируем своим… Ну меня в некоторых деревнях точно надолго запомнят! – и тигрица задорно рассмеялась.
– Я не слышал, – придвинулся Элни ближе, показывая, что тоже хочет послушать.
Асфири почесала затылок, оглядела нас обоих, затем задержала взгляд на Мохнатике, меланхолично жующем корку пирога, вывалившуюся из её сумки. Махнула рукой и устроилась поудобнее.
– Наш народ довольно древний, хоть и мало нас. Живём в своём ма-а-а-аленьком государстве на севере. Называется Сидиен.
– Ещё одно государство? – наморщила лоб я.
– Мы автономия. К нам не лезут – и мы не лезем, – меланхолично пожала плечами она. – У нас свои порядки. Правда, из-за этого другие народичи про нас часто забывают, но нам от этого ни жарко, ни холодно. Мы и рады. Вообще, – Асфири усмехнулась, – некоторые из ваших меня принимали за оборотня. Я вообще не понимаю, как можно спутать?! Мы же не агрессивные! И контролировать себя умеем. Ну, если… не суть! Вы и сами горазд выпить, видела, знаю! – она фыркнула и закинула в рот кусок корки, который не дожевал Мохнатик. – Народичи думают, что в тигров мы превращаемся. Не знаю, наверное, это сложно, когда одно и то же лицо в зеркале видишь… Боги, вы не представляете, сколько раз за этот год мне приходилось это объяснять! – тигрица сердито тряхнула волосами. – Мы не оборотни. Мы существуем в двух обличьях, это если переводить на ваш, людской язык. И всегда остаёмся одними и теми же, то есть… Это как, не знаю, как руку поднять!
Асфири подняла руку, и в тот же миг, всё её тело исказилось и перетекло в другую форму. Перед нами сидел, задрав вверх лапу здоровый, пушистый тигрище, радостно высунув язык и с озорством глядя на нашу реакцию.