Местность не баловала нас разнообразием: лесок-полянка, полянка-лесок. Тропа упрямо шла ровно вперёд, почти не петляя. Она была широкой и утоптанной. Видимо, она и считалась главной дорогой к Дубам, по которой ходили торговые караваны, хотя мне в это верилось с трудом, по ней едва ли прошла бы телега! Но фирь подтвердил мою догадку, сославшись на то, что к ним просто с того года никто не захаживал, вот тропка и заросла.
Через час ходьбы, я стала чувствовать сонливость, а к полудню зевала, как львица в зоопарке, разевая пасть и сопровождая её закрытие выразительным рыком. Увидь моя мать такое грубое нарушение этикета, с ней бы удар сделался, и я, думая об этом, разевала рот ещё шире. Не желая того, фирь подхватил моё настроение, и к часу дня, мы одновременно, не сговариваясь, улеглись на полянке – привал.
Не заснули только благодаря Мохнатику. Этот милый гнедой пони, с чёрным хвостом и такой же чёрной чёлкой, прикрывавшей огромные наивные глаза, смотрящие с доверчивым обожанием на хозяина, что казалось, ещё чуть-чуть, и пони бросится его облизывать как собака, позволил себе ужасную фамильярность. А именно: начал жевать мои волосы, приняв их за что-то, видимо, крайне вкусное. Это согнало сон и с меня – понятно почему – и с Элни, потому что он разом узнал штук десять новых и заковыристых ругательств в стиле моего папаши, и тихонечко повторял их, пытаясь запомнить. Видимо, чтобы когда-нибудь впоследствии поразить познаниями какую-нибудь даму.
Мы сели и решили хотя бы пообедать. Пока разбирали запасы, собранные в дорогу заботливой Майри, я прислушивалась и приглядывалась и заметила, что тут прохладнее, а невдалеке раздаётся весёлое журчание.
– Элни, здесь где-то недалеко речка?
– Ага, – подтвердил фирь, – мы почти на берегу Летящей, дальше наш путь пойдёт вдоль её русла. Я сам там не был, но отец мне рассказывал. А сам я дальше этого места и не ходил, считай. Так, только в речке искупался, и назад. Папу провожал как-то.
– Он у тебя путешественником был?
– Ага. Пол Силура исходил, – с гордостью подтвердил фирь.
Я улыбнулась, а потом задумалась, поглощая картошину с солёным огурчиком.
– Элни, а почему мы идём туда?
– Это в смысле? – не понял фирь.
– Ну, я же не знаю, что за Ирт такой, – улыбнулась я, прожёвывая, – а направление приблизительное только помню: на юг.
– На какой юг??? – опешил он. – Ты же на север показывала!
– Нет, я на юг показывала! – возразила я, тыча пальцем вперёд.
– Даша, там север, – фирь недоумённо смерил меня взглядом.
Я запнулась. Солнце же вон, с востока на запад тянется, восток слева, закат справа, значит, впереди юг. Или не так? Решительно встала и обошла замшелый пень, чтобы, как учили, проверить стороны света. Вот хоть убей, не понимаю! Он весь мохнатый со всех сторон, вообще разницы не вижу, что с севера, что с юга…