Она встала на колени пред распростёртым телом, содрогающимся в агонии и, обратив свой взор наверх, туда, где за толщей балок и перекрытий, тяжёлого низкого неба должно было, в представлении бедняжки, находиться всемогущее и всеблагое существо, прошептав горько:
– О Бог мой, за что покинул Ты меня? В чём вина моя перед Тобой, ответь!
Но лишь сводящий с ума вой ветра и грохот прибоя были ей ответом.
Издав последний вздох, притих в полумраке дома Жан Гиньяр, которому, когда он решал свою судьбу, и в страшном сне бы не приснилось как кончатся его земные дни.
– Что же мне делать теперь? – Думала, рыдая Мари. – Что делать с Жаном? Жить наедине с мертвецом?
Сама мысль о возможности нахождения под одним кровом с мертвецом, которого коснётся вскоре смрадная длань тления, приводило несчастную в трепет.
Было ли тому виной то полуобморочное от ужаса состояние или же испытанное только что потрясение, но Мари повалилась на холодный пол и провалилась в бездну забытья, изредка чередуемого снами, полными мрачных видений и ужаса.
Виделось ей, как она, растерзанная усталостью, проклиная миг появления своего на свет – в эту юдоль горестей и плача, поместила бездыханное тело мужа в продолговатое, схожее с ванной углубление в каменной толще скалы, заполненное ледяной океанской водой, придавив его тяжёлым обломком гранита.
И виделось ей тоже, как всходило солнце, подсвечивая серую пелену туч, бесконечными полчищами проходивших над бесплодным клочком суши, и вновь пряталось за горизонт. Сменяясь тусклыми днями, на вздыбленный океан падали ночи. Громады воды изливались на истерзанный камень, разлетаясь миллионами брызг, сотрясая до основ островок, одиноко стоявший в водной пустыне.
И над всем этим – безмолвствующий провал вечности…
***
23 марта 188… года шторм, терзавший берега Бретани и длившийся непрерывно 4 месяца, наконец-то унялся, и наступили дни затишья – те редкие дни, когда ласковое солнце, чей лик омыт казавшимися дотоле бесконечными дождями, радует обитателей поднебесного мира, а океан, словно ласкающийся к сердитому хозяину пёс, облизывает своим огромным влажным языком тёмные камни, чьи верхушки едва высовываются из воды.
Парусник службы огней и маяков с запасом провизии и новым смотрителем маяка пришвартовалась к причалу острова Тевеннек. Когда на этот клочок суши в открытом океане сошло трое мужчин, они с изумлением увидели седую неряшливую старуху, сидевшую на каменных ступенях. Она раскачивалась из стороны в сторону и смотрела взглядом, наполненным бездонной пустотой, в небо.