Толстяк брезгливо, с нескрываемым презрением, швырнул бумагу на стол. Под крылом могущественных покровителей люди теряют страх. Спрут смотрел, как этот «надутый пузырь» получает удовлетворение, щёлкая рычажками власти над ним, волевым и сильным человеком. И думал: «Давить до одури на простых людей надоедает даже деспотам, имеющим дикую одержимость». Ставки росли, ослепляя игрока. Издёвки Поля заставили Пьёвро взвесить, стоит ли озвучивать все свои сомнения.
– Мне не удалось пока найти неопровержимые доказательства о причастности Ордена Храма к чему-либо незаконному. Их открытая сторона достойна и чиста, нисколько их не порочит. Однако всем есть что скрывать, а те, кто прячется за богатством, что-то утаивают наверняка. Их нужно вывести на чистую воду.
Неожиданно Спрут сделал шаг к столу. Не отрывая пристального взгляда от собеседника, он медленно наклонился и взял в руку самую крупную виноградину.
– Найдём их сокровища, найдём и их слабости. А там – все само вылезет наружу.
Он с силой сдавил ягоду, та, брызнув соком, лопнула. В этот момент Пьёвро почувствовал появившееся напряжение собеседника. Вино колыхнулось в бокале. Моряк учуял новый запах. Так пахнет трус. Липкие капли влаги выступили у Поля на лбу.
Капитан медленно шагнул назад. Слизнув с пальца сладкую виноградную мякоть, продолжил:
– Тамплиеры хитры умом. В их бумагах присутствует некий шифр. За ним скрывается что-то, написанное не для чужих глаз. Мои источники уверены, что в Фонтане есть люди, способные пролить на это свет. Пока это всё. Чтобы потопить даже большую лодку, хватит и одной пробоины.
Поль, овладев собой, спросил:
– Вы находите это ценным?
– Ставлю свою репутацию, – ответил Спрут.
Поль хихикнул в ответ. Капитану это явно не понравилось.
– Смотрите, чтобы она не закончила так, как эта виноградина, – и хозяин вновь продолжил свой обед.
Поль принимал свой порок, наверное, даже пестовал и всячески подпитывал его. Спрут видел, как бездонная пасть, неряшливо, не разжёвывая, поглощала пищу кусками. О здоровом аппетите речь и не шла. Людям такого склада всегда всего мало. У них пропасть вместо желудка и кошелька, все поглощающая пустота. Как, впрочем, и на месте души.
«Мало» – это не количество и не мера, «мало» – это их кредо.
Аудиенция была окончена.
Забрав со стола бумагу, капитан резко развернулся и вышел.