–Единственный способ борьбы с любовью – клевета. Нужно очернить Оттавию Малевольти в глазах Орина. Наш малыш слишком горд, он не простит измену.
–И кто же возьмёт на себя почётную миссию клеветника?
–Ты.
–Хм…Я соглашусь, если ты останешься на ночь.
–Чего ради? Я буду чувствовать себя отвратительно рядом с тобой.
–Что ты теряешь? Всё равно бесплодна…
–Ты не можешь без оскорблений!
Жена выскочила из его спальни.
–Как всегда нашла предлог, чтоб отвертеться от супружеского долга.
10 декабря. Счастливая невеста Шеннон, обряжена в белое платье, украшенное объёмным французским кружевом, в которое изящно вставлены камешки их хрусталя и лазурита. С ней под руку излучающий свет счастья Эммит.
Дэннис похож на маленького гранда.
Оттавия Малевольти в двойном платье полонез. Сзади верхнее платье присборено в две волны, спереди закрывает только бока. Её дочери в платьях наподобие. Все явно умилялись этими девочками и сравнивали с принцессами.
Лэсли в честь свадьбы брата выбрала дорогую ткань для своего унылого платья – бежевый атлас. Артур мрачно осмотрел её наряд, и приколол яркий цветок, который превознёс праздничный вид нехитростному одеянию.
Когда брачная процессия вышла из церкви, накидывая шубы, манто и пальто, и с весёлым гвалтом рассаживалась в кареты, Чезорино шепнул сестре Оттавии:
–Зила сбежала из дома.
–Что-о-о?
–Оставила записку, вот,– брат протянул ей листок.
«Не могу так больше, боюсь вас заразить, вернусь, когда болезнь оставит меня»,– бегло прочитала Отта.
–Думаешь, она прознала обо мне с Августой?
–Зила молчаливая и скрытная, ни с кем своих мыслей не делила…Теперь надо всё в вашем доме покрасить – зараза не выносит резких запахов.
–Франческо, наконец, будет жить дома…
–Как он воспринял бегство матери?
–Вон, видишь, какой печальный. По ночам плачет.
Оттавия подозвала племянника к себе. Обняла.
Шептала ему на ухо:
–Мой бесценный, ты можешь жить в освободившейся комнате Эммита сколько захочешь.
–Отта, имей совесть, не отнимай у меня единственного сына.
–Но ты же скоро будешь реставрировать дворец графу Лисбурну…
На молодожёнов обыватели взирали со слезами умиления. Обвенчавшиеся нежно держались за руки, часто искали взгляда друг друга. Всем было ясно, что эту пару объединяет любовь, и их брачный союз будет крепок.
На следующий день Освальд Боу выложил пачку банкнот на стол Норману Сэндлеру в его рабочем кабинете.
Благодарил:
–Спасибо, господин барон, сработано на славу. Даже какая-то старушка, жившая недалеко с упомянутыми дворянами, признала в Шеннон их дочь, и с причитаниями: «Как девочка похожа на усопшую мать» пустила слезу. У меня к Вам есть ещё одно дело.