Оттавия ждала, когда Норман уснёт, чтоб убежать, но на него её образ действовал слишком возбуждающе. Утомлённая любовью Отта засыпала у него на плече, а когда просыпалась, мужчина тоже открывал глаза.
В очередной раз её сморил сон. Норман вглядывался в спящую. Волосы разметались по подушке, сонное лицо напряжено, её руки шарят по одеялу, взмывают вверх, словно ищут кого-то. Он гладит её по щеке, она успокаивается и засыпает крепче, доверительно прижавшись к нему.
Ему кажется, что она спит бесконечно долго.
Женщина открыла глаза, окончательно проснувшись. Она лежала в объятиях Нормана.
Мужчина оправдывается, глядя ей в глаза:
–Я понимаю, что напал на тебя, как половой агрессор…но иначе я не мог…Я так давно мечтал о тебе. Желал, боготворил…
–Ты всегда насилуешь божество?
Норман тихо засмеялся.
Затем вожделенно шептал:
–Отт, моя Отт. Правду говорят: женщина, как мята, чем больше мнёшь, тем ароматнее.
Призывно-глуховатый голос мужчины обещал море наслаждений, сердце щемило от предвкушений. Она забыла об Орине. На Земле были только она и Норман, утонувшие в кипучей страсти. Оттавии вновь хотелось раствориться в потоке волшебных ощущений, когда не знаешь какой нынче час, и сколько прошло времени с момента близости.
Они не знали, сколько прошло суток, им не хотелось вставать с кровати и выпускать друг друга из объятий.
В дверь кто-то позвонил.
–Боу прислал кучера за тобой…
Эти слова вернули Оттавию в действительность. Норман ничего не сделает, чтобы быть рядом с ней, тогда как Орин хотя бы делал попытки увезти её в Америку.
Пока Норман, накинув халат, выходил, она оделась в одежду Илларии.
Войдя, Сэндлер с болью в глазах воззрился на неё.
–Я люблю тебя, Оттавия. Безумно люблю. Я взял тебя насильно, как подлец, не хуже Освальда Боу…Прости меня. Давай встречаться.
–Я не люблю Вас, мистер Сэндлер.
Не обращая внимания на её категоричность, мужчина объяснялся:
–Я любил тебя всегда. Любовь проснулась с первого взгляда, когда я увидел тебя обиженную на весь белый свет, заплаканную девочку. А когда ты шла к алтарю с этим стариком, я чуть губу себе не откусил от сожаления. Я совершил глупость, я должен был добиваться тебя по-другому, но этот Орин…
–Преступление Вы называете глупостью?– задохнулась от возмущения Отта.
–Прошу тебя, Отт, соглашайся встречаться со мной.
–Норман, почему ты медлил с любовными объяснениями столько лет?
–Прости меня! Эти женитьбы, карьера…Я всё откладывал…
–Ты никогда не добивался меня честно, открыто, а ждал момента, как змея за камнем.
–Нет, Оттавия, нет.
–Ты хотел благочестивую жену, карьеру и в придачу покладистую секс-рабыню Оттавию! Вот что ты хотел. Это не любовь. Это расчёт.