Последнее время он наблюдал за активным, молодым человеком, который недавно окончил университет, и так рьяно взялся за службу, что его старания были заметны всем.
Судья остановил одного из служащих, спросил о деле с поддельными документами одной из судоходных компаний.
Хедлунд доложил:
–Мистер Норман Сэндлер разобрался в этом деле. Выявил фальсификатор, сличив подписи.
–Молодец этот Сэндлер! А тебе, Хедлунд, что слабо было разобраться?
–Ваша Честь, мистер Сэндлер новичок, новеньким везёт… Да и мозги у него свежие, молодые…
–Рано ты себя в старики записываешь, Хедлунд. И что у тебя уже мозги затвердели?
Служащий растянул губы в жалкую улыбку.
Филдинг заметил везунчика Сэндлера, окликнул.
–Какое дело ведёте, сэр?– поинтересовался судья.
–Люди из рабочего квартала собрали денег и купили мои услуги в качестве адвоката для потерпевшей в деле об изнасиловании дочери скульптора Малевольти.
–А, слышал-слышал. Боу боится высунуться из дома. Боится, что толпа порвёт его, отомстив за добрую девочку.
–Его бизнес заглох. Никто не хочет покупать товар у насильника. Сейчас я намерен съездить в дом Малевольти, взять показания у пострадавшей.
–Не понимаю мистера Боу: вот так взять и из-за блажи в одночасье накануне выборов загубить карьеру, ославить себя на весь город, навредить бизнесу…Ну, ступайте, молодой человек, удачи.
Зила с ребёнком не высовывалась из своей комнаты, которая также была и семейной мастерской, где отец и сын Малевольти ваяли статуи.
Оттавия находилась в своей комнатушке.
Отец скрючился на кухне за столом, обхватив голову руками.
Чезорино метался из угла в угол, в бешенстве размахивая руками, его красивое лицо выражало крайнюю озлобленность.
–Я убью этого старого выродка!– решил парень.
–Убьёшь…и что? Здесь не кипучая страстями Сицилия, где за вендетту тебя будут уважать, вознесут в ранг святых и скажут: «молодец». Здесь: Англия, а значит, за убийство дворянина тебя самого повесят или в лучшем случае ушлют на край света – в Австралию. Ступай лучше к Чосеру, узнай: какой новый заказ он нам предоставит.
Оттавия сидела у окна и отстранённо смотрела на дымящиеся трубы фабрик и жилых домов. «Сколько копоти, скоро нечем будет дышать»,– пронеслось в её голове. А слёзы всё текли и текли из глаз.
Шурша юбками о пол, кто-то вошёл. Отта нехотя оглянулась, но тут же вскочила и бросилась с плачем в объятия вошедшей.
–Моя маленькая сестрёнка,– позвала отдалённо похожая на неё девушка.
–Берта, дорогая,– горячо шептала и целовала щёки сестры Отта.
–Я пришла поддержать тебя.
–Ты с семьёй?
–Нет, я не взяла с собой Элеонору, от неё всегда столько шума! Ты же знаешь эту проныру и болтушку.