–Извини, дорогая, я не ношу с собой перо, чтоб записывать твои советы, требования и пожелания. А так как у меня ветер в голове, то твои мудрые наставления пропадают зазря.
–Исправляться ты и не думаешь.
Громкий колокольчик оповестил весь дом о том, что на пороге гость.
–Господин барон! Вы вернулись!– радостно вскрикнул лакей Руперт Буркс.
Пока домашние не видят, Орин обнял слугу. Тот прослезился.
–Хозяин, никто из господ так не ведёт себя.
–Плевать. Благодаря тебе я приобрёл такой несгибаемый характер и чувство юмора. Ты давно стал членом семьи, Руперт. Я знаю, когда ты меня ругал, то делал это деликатно, любя. И все эти годы я скучал по тебе так же, как по Наяде.
Слуга оглядел повзрослевшего Орина. Барон Филдинг не стал безупречным красавцем, его внешность портил крупноватый нос, но лицо располагало к себе своим простым, без напускной гордости, выражением. Жизнерадостная улыбка часто озаряла его лик. А непосредственное поведение сближало двадцатилетнего парня с любым классом, с кем бы он не общался.
Буркс окликнул молодого слугу, чтоб тот доложил о возращении Орина в родной дом.
Наяда вскочила из-за стола, заслышав радостное известие.
Но вот уж и сам брат вошёл в столовую.
Придерживаясь этикета, сестра позволила себе холодно поцеловать Орина в щёку пару раз. Тот иного и не ожидал, горячо поцеловал руку сестры.
Миссис Сэндлер распорядилась принести ещё один столовый прибор для барона Филдинга.
Усевшись за стол, Орин делился впечатлением:
–После Лондона Милфорд-Хейвен мне кажется глухой провинцией, где львиная часть интеллигентного населения умеет читать только по слогам.
–В Лондоне ты отчитывался в географическом обществе о проделанной экспедиции к Андаманским островам?– заинтересованно узнавал Норман.
–Хорошо выглядишь, Сэндлер. Облысел что ли?
Адвокат ухмыльнулся: колкий шурин сразу подметил едва заметные залысины у лба.
–Орин, не тяни. Что ты узнал о папе? Он…жив?– допытывалась сестра.
–Я не нашёл никаких следов экспедиции миссионеров. Не нашёл никаких вещей, принадлежащих англичанам…
Наяда уткнула потухший взгляд в тарелку.
Норман блеснул знаниями по части истории освоения тех далёких мест:
–Говорят, на Андаманах и Никобарах свирепствуют ужасные болезни. Ни одна группа миссионеров не выжила. В 1.757 году все члены датской Ост-индской компании, высадившиеся на Никобарах в 1.756 году для создания торговой фактории, скончались от лихорадки. В 1.769 году десятки миссионеров, солдат и служащих датской Ост-индской компании вновь появились на островах Андаманского моря. Они облюбовали остров Нанкаури. Через 2 года в живых не осталось никого. За ними вымерли моравские миссионеры из Чехии, шведские, опять датчане, и вновь чехи… Неблагоприятный климат и болезни – бич белых в той части света.