— Нравится. — Ответила она. — Удивлена, что Вы еще здесь, ведь мне сказали, что сейчас лучший сезон для охоты. Или Вы не охотитесь?
— Не в этом году. Предпочитаю удовольствия Лондона. И Вашу очаровательную компанию.
— Я думала, охота очень возбуждает. Изучая, где будет твоя жертва, зная ее движения, затем загоняя ее… Вы считаете, что преследование более захватывающе, чем само убийство?
Они разделились на танцевальные фигуры, хотя ни один не отвел взгляд. Казалось, будто они физически соединены музыкой, которая отталкивала их друг от друга, а затем сводила вновь с каждым размеренным ударом.
— Думаю, это зависит от добычи. — Сказал лорд Эндикотт, когда вновь был достаточно близок для разговора. — Некоторые из них более хитрые. И убийство не всегда осуществимо. Иногда тварь ускользает от оружия.
— Но я думаю, что добыче будет очень трудно ускользнуть от охотника, который знает о ее движениях еще до того, как она их сделает.
— Так может не каждый охотник. — Лорд Эндикотт перестал улыбаться, хотя его выражение лица оставалось милым.
— Как повезло бедным животным, если это так. — Произнесла София.
— Значит, вы испытываете симпатию к жертве?
— Иногда. — Ответила София. — Но некоторые животные опасны и заслуживают гибели от руки охотника.
— Вы уверены в том, когда решаете, какой участи заслуживает жертва?
София пожала плечами.
— Я сужу их по их действиям. Те, кто сами охотяться на невинных — думаю, их участь должна быть сама-собой разумеющаяся.
Лорд Эндикотт кивнул.
— Значит охотнику стоит быть осторожны, — сказал он. — Потому что те самые животные могут повернуться и прогнать своего преследователя. Многие охотники плохо кончили — в зубах зверя.
— Значит ли это, что охота бессмыслена, господин?
Теперь была очередь лорда Эндикотта пожимать плечами.
— Это должно лишь послужить предостережением для тех, кто ведет….опасные игры. У таких зверей нет жалости, страха перед расправой. Если бы Вы занялись такой охотой, госпожа Уэстлейк, животные не относились бы к Вам с мягкостью, только потому что Вы — женщина.
— Я понимаю это, господин. — Ответила София. — Если бы я была охотником, я бы обязательно предприняла шаги, чтобы защитить себя. Но я бы не позволила страху помешать мне принять участие в таком волнующем и приносящем удовольствие занятии.
— Понимаю. — Происзнес лорд Эндикотт, и в этот раз его улыбка обнажила зубы, но не коснулась глаз, и снова София была уверена, что никто, кроме нее не мог заметить эту разницу. Ее вновь объяла непроизвольная дрожь. Такое ощущение, что существовало двое мужчин: один был учтив и с хорошими манерами, а другой, лишенный сострадания и человческих чувств. Как он мог прятать одного из них за очаровательной улыбкой другого, оставалось для нее загадкой, за чертой ее понимания.