— Не хватит мне слов, чтобы заслужить твое прощение, поэтому, я буду стоять здесь, перед тобой на коленях до тех пор, пока не простишь! — он медленно опустился на колени.
Я опешила от такого поступка.
— Встань, прошу тебя. На нас люди смотрят, — шепчу ему.
Он продолжал сидеть на голом асфальте, склоня передо мной голову и молчал.
— Перестань, вон мальчишки снимают нас на телефон, нас засмеют. Пожалуйста, встань! — снова уговариваю его. Но он непреклонен. Будто не слышит меня.
Я с опаской оглянулась еще раз, недалеко стояли две женщины и громко смеялись, тыча пальцами в нашу сторону.
— Хорошо. Я прощаю тебя! — крикнула я.
Давид слегка пошевелил головой и остался в прежнем положении.
— Я же сказала, что прощаю, чего тебе еще надо? — разозлилась я.
— Пуртов, я люблю тебя. И всегда буду любить, — неожиданно вырвалось у меня.
Давид приподнялся. Подошел ко мне вплотную, рукой коснулся моего подбородка, затем потрогал мое лицо, наклонился и… поцеловал. Наш поцелуй был страстным, самым долгожданным и незабываемым.
— Эм, я, пожалуй, пойду, — улыбаясь, сказала Дина, свидетельница нашего примирения, про которую мы забыли.
— Что теперь будет дальше? — смотрю в глаза любимому, поправляя одеяло.
— А дальше будет наша жизнь, — улыбается, гладя мои руки.
— Давно хочу спросить ка тебя, — прикусываю нижнюю губу, чтобы подавить волнение. — Зачем ты заставил Лику сделать аборт? Ты же испортил ей жизнь.
Пуртов закрыл лицо руками и покачал головой.
— Какая же ты наивная! И доверчивая.
— Она что соврала про свою беременность? — снова спрашивая я.
— Нет. Вот именно здесь она не соврала. Только не я ее отправил на аборт. Я очень хотел детей, но после того, как у нее случился выкидыш, это желание у меня быстро пропало. А все потому что не следила за своим здоровьем. Позволяла себе выпивать алкоголь и курила втайне от меня. Ловко она придумала, свалить всю вину на меня.
— Просто невероятно! — закатываю глаза.
— Давай забудем обо всем. Каждый из нас сделал выводы. Впереди много хорошего. У нас есть о чем поговорить. Ты в положении. Разве это не важнее всего остального?
— Ты прав, — вздыхаю.
Прошла неделя, как мы снова были вместе. Я все никак не могла решиться на переезд к Пуртову, хотя родители уже знали о том, что мы собираемся пожениться.
Давид уволился из Променада. Его быстро пригласили сразу несколько крупных ресторанов. В один из них он и согласился устроиться. Мы начали свою первую совместную жизнь: он, как и полагается, уходил на работу, а я сидела дома. Конечно, я не находилась целыми днями а четырех стенах. Иногда приходила к родителям, иногда подружки звали куда-нибудь, частенько гуляли с Давидом. Я так полюбила наши с ним вечерние прогулки. С ним мне было так хорошо, как никогда и ни с кем. Мы были по-настоящему счастливыми людьми. Я стала бояться вступать с ним в брак, потому что был страх все это потерять. Ведь у меня уже был печальный опыт замужества. Но сейчас все немного иначе: я жду ребенка, которому нужна будет полноценная семья.