— У тебя есть кто-то, кто за тебя волнуется? Помимо мужа, разумеется. Родственники, друзья? Ты не хочешь ни с кем связаться?
Вилка с наколотым на нее кусочком лосося так и замирает в воздухе. Капля соуса стекает с рыбы и плюхается обратно в мою тарелку прямо на изумительно приготовленную спаржу.
Есть ли у меня кто-то?
Нет, никого нет.
Разумеется, до свадьбы с Ратмиром у меня была компания людей, с которыми нас связывали тесные отношения. Просто знакомых было еще больше. А теперь вот никого, потому что, по правде говоря,настоящихдрузей у меня никогда и не было.
Только Марьяна, но мы уже очень давно не общались.
— Ален? Если не хочешь, можешь не отвечать.
— Хорошо.
Все вдруг снова становится невероятно напряженным. Хочется ущипнуть себя за ужасное поведение.
— Ты почти ничего не съела, — констатирует Камиль, а я ловлю себя на том, что просто передвигаю кусочки рыбы и спаржу по тарелке.
— Мне достаточно.
— Не вынуждай меня, Ален, кормить тебя с ложечки. Да и какой пример ты подаешь сыну?
Я коротко улыбаюсь, заправив за ухо выбившуюся прядь. Голод действительно не утих после пары кусочков, поэтому я продолжаю медленно уничтожать содержимое тарелки. Вкусно. Но я могу приготовить не хуже.
— О чем на этот раз задумалась, голубоглазка?
— В соусе не хватает чеснока. Либо повар положил слишком мало, либо вообще забыл об этом.
— Я передам ему твое замечание, — веселится Камиль.
— Что? Я действительно сказала это вслух?
Мои щеки вспыхивают, и я тут же отправляю в рот несколько кусочков форели. Уж лучше жевать, чем нести всякую чепуху.
— Жером расслабился и начал халтурить в последнее время. Сегодня он забыл о чесноке, а завтра забудет, что это я плачу ему зарплату, а не наоборот.
— Кто такой Жером?
— Повар, который готовил для нас ужин, — с легкостью отвечает Камиль.
— Он работает на тебя?
— Он работает в моем ресторане.
Черт, я совершенно ничего не знаю об этом мужчине. В следующий раз, когда Камиль предложит мне воспользоваться ноутбуком, я не упущу шанс ввести в поисковике его имя.
Камиль
— Рад видеть, — отец поднимается со своего кресла и протягивает мне ладонь для рукопожатия.
Еще утром он ошарашил меня внезапным звонком с вопросом о том, как у меня дела. Если учесть, что отца на такие сентиментальности обычно не пробивает — дело дрянь. Скорее всего, моя матушка закатила ему грандиозный скандал из-за той ситуации с Аленой, и теперь меня ждет серьезный разговор отца с сыном.
— Не уверен, что это взаимно, — я жму отцу руку. — Ладно, бать, шучу. Зачем позвал?
— Присаживайся.
Похоже, все действительно не так просто.