– Просто скажи что мне делать.
Хотару откинулся в кресле, протер лицо ладонями и снова вернулся к столу.
– Ты не понимаешь. Монэл, ты видел в жизни хоть что-нибудь, кроме клетки? – Мальчик отрицательно покачал головой. – Ты еще слишком молод. При должном усердии ты можешь получить свободу через год, может два или… Или поставить все на карту прямо сейчас.
Я не хочу принимать подобное решение. Через три дня у тебя бой. Когда выиграешь его, ты дашь мне свой ответ.
"Рамийские чемпионы – это гладиаторы, получившие свободу от самого вождя. Дар свободы включает в себя не только освобождение от цепей, но и множество привилегий, часто не доступных даже многим знатным господам" – Пешком по миру: Том 7.
Письмо от Хотару. Сторона 2:
"Я решил написать то, что хотел бы рассказать кому-нибудь, но не хотел бы рассказывать кому-либо из моего нынешнего окружения. Не думаю, что меня кто-то здесь поймет. По правде сейчас я все больше ощущаю себя чужим. Никем. Лишним.
Я не могу понять никого. Я и не хочу понимать. Я не могу разделять с кем-то стремления и желания. Они у меня другие. Мое прошлое осталось далеко в прошлом, но оно не покинуло меня полностью, а теперь каждый день оно напоминает о себе. Глядя на этого мальчика, я невольно вспоминаю себя. Ту дикость, что жила во мне, ту жажду… Я как будто смотрю в кривое отражение. Мы разные, но в чем-то похожи и эта похожесть не дает мне покоя.
Однако я не могу понять его. Я выше. Я давно освободился от тех цепей, что удерживают его. В то же время я не могу понять и Рашита. С каким холоднокровием он относится к этому парнишке. Для него он в прямом смысле инструмент. Что-то не живое. Ведь на его месте был и я. Да, золото правит этой страной и нет ничего бесчестного в том, что бы зарабатывать его как можно больше, однако сейчас я как никогда понимаю, что должны быть некие рамки. Может это и зовется человечностью?
Он спас меня, Низам. Этот мальчик. Кровожадный, жестокий, убивающий без раздумий. Спас меня от смерти по собственной глупости. Может это глупо, но я теперь перед ним в долгу. И нет, это не тот долг, который мы отдаем друг другу постоянно на поле боя. Разница в том, что моя жизнь намного дороже его собственной. Я не могу просто спасти его от смерти и рассчитаться. Нет, этого будет не достаточно.
Возможно, я совершаю огромную ошибку, о которой потом буду жалеть, но я собираюсь попытаться вернуть этот долг. Я собираюсь дать ему жизнь.
Постскриптум: А еще у меня теперь есть верблюд"