– Семилетняя война: Часть I.
День обещал быть жарким. Солнце только-только начинало подниматься из-за гор на востоке, но в воздухе уже повисла духота. Воды пришлось запасти побольше. Вестер, сидя на внешнем круге, неустанно смотрел, как мальчишки бегают от колодца в лагерь, таская фляги и ведра с водой. Он немного увлекся и случайно раскусил соломинку, которую катал по зубам все утро.
– Да полная бредятина же! – Пронесся бас Джора по лагерю.
Потянувшись за новой, Вестер невольно улыбнулся, уловив взглядом Джора и Валерию, сидящих на бревне. Почти каждое утро они спорили о чем-то, что совершенно не имело значения, однако с таким остервенением, как будто от правильного ответа зависела их жизнь.
– Да с чего бредятина? – Развела руками Валерия.
– Камнем можно разбить ножницы? Можно! А ножницами перерезать бумагу? Тоже можно! Но бумага камень то не убивает, а всего лишь накрывает.
– Да какая разница вообще?
– Большая. Вместо бумаги должно быть тогда что-то другое. Например, молоток.
– И как ножницы будут бить молоток, дубина?
– Не знаю, – развел Джор руками, – может они из сребросвета?
– Тогда они и камень перережут.
– Ну да… Я как-то не подумал.
– Ребят, – обратился к ним Вестер, – если ножницы не очень острые, а бумага многослойная – ножницы ее не перережут.
– Это уже условности, – махнул на него Джор.
– Как и то, что бумага не убивает камень. Эта игра о балансе, а не о том, кто кого убьет. И вы разве не спорили о том, кто завтра в город отправится?
– Да, – кивнула Валерия, – и подумали решить спор игрой в «камень, ножницы, бумага», но Джор, как всегда, все испортил!
– Это я испортил? – Возмутился Джор. – Ты специально предложила играть в это, зная, что шансов на победу у меня нет.
– Конечно, я же умнее, – задрала нос девочка, закинув ногу на ногу и сложив руки на груди.
– Есть идея получше, – объявил Джор, – я ставлю на то, что Эннир не явится, а ты?
– Я тоже, – пожала плечами Валерия.
– Что ж, вы оба завтра отправляетесь в город, – посмеялся Вестер. – Вон он идет.
"Орден Тринадцати, в своем оставшемся составе, до конца не предал императора Юлия, однако, после осады Алинтина, некоторые из них были приговорены к смерти за преступления против народа Лирии" – Семилетняя война: Часть I.
Месяц назад.
Каждый его сон, каким бы ярким или красочным ни был, превращался во тьму и огонь. И в каждом был он. Человек с красными глазами всюду преследовал его. Наутро все забывалось, кроме него. Его очертания и его взгляд нельзя было забыть.
В эту ночь он так же проснулся от кошмара, однако страх не покинул его. Наоборот страх будто стал реальным, осязаемым. Он уже не был в кошмаре. Из окна над кроватью он видел луну, украдкой показывающуюся из-за острой верхушки храма. Видел, как запотевает стекло и изо рта вырывается пар. От холода задрожали руки. Собака, спящая у кровати, подскочила и, сделав пару шагов, оскалилась. По комнате пронесся рык пса и лай, прерывающийся скулежом. Эннир подскочил, его левый глаз будто сгорал. На секунду в полумраке он увидел фигуру человека, стоящую в углу. Все тело сковал неописуемый страх. Он старался не смотреть в ту сторону, но видел, как загадочное существо потянуло руку к нему. С трудом переборов страх, он схватил табуретку и со всей силы швырнул ее в угол.