Гней потряс головой, сплюнул кровь и тут же бросился на зазнавшегося мальчишку. Копье прошло между рукой и телом. Монэл тут же зажал его, с треском отломил наконечник и вонзил его Гнею в стопу. Гладиатор взревел от боли, но его тут же заглушил рев толпы. Монэл ударил его в живот, подрезал сухожилия и поставил на колени.
– Смерть! Смерть! Смерть! – заскандировала толпа.
– Что ж, достаточно быстрый бой, – отметил султан и встал, что бы отдать распоряжение на счет жизни Гнея, но тут же послышался крик.
Монэл одним резким движением выломал руку Гнею и, не дав тому упасть, со всей силы ударил коленом по лицу. Гней уперся руками в песок. Кровь быстро стекала с его носа и рта, образовывая под ним кровавую лужу. Раздался крик. Монэл срубил Гнею пальцы на одной из рук и тут же поймал его за шиворот, снова не дав упасть. Толпа понемногу начала стихать. Карина отвернулась. Еще один крик. Монэл рубанул Гнея по спине, оставив не глубокую, но жутко кровоточащую рану. Над ареной повисла гробовая тишина. Лишь крики умирающего иногда оглашали ее стены. Рашит опустил голову, от стыда прикрыв глаза руками.
– Это… – прохрипел Самвел, – это оскорбление.
Хотару моментально вынул из-за пояса одного из стражников кинжал и точно метнул его в лоб Гнею. Гладиатор, наконец, умер. Монэл глянул почерневшими, словно ночь, глазами на трибуну, бросил на песок меч и смачно плюнул в сторону трибуны.
– Твою мать, – чуть слышно проскрипел Рашит, слыша, как осуждающий гул толпы, обрушивается на мальчика. – Предки, разомкните подо мной землю. Я, пожалуй, лучше провалюсь.
– Ноги больше твоих гладиаторов на моей арене не будет! – Заявил султан и сразу же удалился с трибуны.
За ним последовали и все остальные. Замкнул всю эту процессию Рашит, остановившись в дверном проеме.
– Прости, Хотару, я должен был тебя послушать раньше.
Хотару будто не слышал это. Он стоял у края трибуны и выпускал всю свою злость, сжимая руками каменную ограду. Мальчика давно вывели с арены, но недовольный гул толпы все еще преследовал его.
– Ты не справишься с ним, – внезапно сказала Карина. – Его сила за рамками твоего понимания.
– Что тебе известно? – прохрипел Хотару.
– Многое, – спокойно ответила девушка. – То, что тебе знать не нужно. Подари мальчику быструю смерть. Поверь, это будет милосердием для него… И для всех остальных тоже.
"Ямы – самые кровавые и жестокие бои, которые, по праву, многие относят к разновидности казни. Из ста приговоренных выйти живым имеет право только один" – Пешком по миру: Том 7.
Они долго смотрели друг на друга в полной тишине и все это время Хотару чувствовал, как он закипает внутри. Злость копилась с каждой секундой, стремясь наружу, но на выходе получился лишь продолжительный вздох.