– Прикрыться? – Угадал наставник, – Не хотел тебе этого говорить, но скажу: цель арены – развлечь зрителей, притянуть их внимание. Для них бой – это зрелище. Ты видела одежду, в которой тренируются мужчины: они явно хотели бы иметь более прочную броню, но зрителям нравится не только умение владеть мечом. Они хотят видеть красивое, мускулистое тело. Поэтому у тебя такой доспех. Именно поэтому.
– Проблема в том, что… – Марьям вздохнула, – У меня некрасивое тело.
– Какой-то явный дефект, шрамы, ожоги…
– Просто… оно некрасивое. Если нет выхода, я надену эти доспехи, когда выйду на арену, но, пожалуйста, могу я тренироваться в своём платье?
– Подожди, – Произнёс наставник, – В платье не слишком хорошо видно фигуру. Ты боишься показать своё тело из-за того, что оно некрасивое или из-за того, что оно слишком красивое, но ты хочешь это скрыть?
– Я не соврала. Моё тело действительно некрасиво.
Наставник вздохнул, не зная, как помочь девушке в этой ситуации и не представляя, чем он мог бы её подбодрить.
– Просто выживи в первом бою, хорошо? Если организаторы и публика увидят какие-то явные внешние дефекты, но красивый бой – доспехи тебе заменят. Не обращай внимания на первое впечатление публики – оно быстро меняется в зависимости от того, как ты обращаешься с мечом.
До вечера Марьям тренировалась в платье, а ближе к ночи рассматривала эти «доспехи». Да у неё ночная рубашка выглядела приличнее! Ей было стыдно показывать своё тело даже мужчинам, с которыми происходила близость, а показать его всей Восточной Стране… Чёрт подери!
– Тебя вызывает лично Султан в свои покои, – Язвительно произнёс евнух, отвлекая девушку от безысходных мыслей.
– Хальвет? – Спросила Марьям.
– Да очнись, какой тебе хальвет?! Тебя даже в баню не позовут и не надушат!!! Будешь смердеть, как обычный гладиатор.
Личный вызов Султана испугал девушку. В рабочий кабинет – да, он регулярно вызывал того или иного гладиатора. Но пройти в покои?..
Чем дальше, тем непонятнее.
Девушке объяснили, какие правила приличия она должна соблюсти в покоях Султана. Они были унизительными, но Марьям ясно понимала, что должна хоть иногда играть по правилам. Она была смелой, но далеко не дурой
Когда господин дал согласие на то, чтобы она вошла, Марьям умерила свой пыл, опустила глаза, как это полагалось делать наложницам. Она вошла к нему в позе, выражающей абсолютную покорность и готовность целовать подол одежды.
Поклонившись, как требовал обычай, она тут же услышала:
– Поклона достаточно, – Вдруг сказал мужчина, – Ты здесь не в качестве наложницы, а гладиаторы полы платья не целуют. Подними глаза.