выражение лица и сказал:
— Злой ты какой-то. Так вот, я предлагаю тебе в случае чего сказать, что они не
спрашивали.
— И что?
— Ну ты же представился своим именем?
— Ну да, — ответил, не понимая к чему он клонит.
— Значит, ты не виноват, что они не сопоставили, что принца зовут Итан, как и
тебя. Они сами ни о чём не догадались, а спросить им никто не мешал.
— Хватит нести этот бред, — возмущённо остановил поток его слов, при этом
махнув рукой. — По-твоему это нормально перекинуть на них вину, чтобы оправдать
себя?
— Нет, но ждать момента, когда они узнают: кто ты, и при этом не готовиться,
тоже неправильно.
— Оставим этот вопрос!
— Как пожелаешь, — недовольно произнёс друг и двинулся в сторону ворот. -
Думаю, уже можно идти.
Ничего не говоря, последовал за ним. Выйдя из-за ворот, снова оказался в кругу
стражников, недовольно вздохнул, но возмущаться не стал — пусть выполняют свою
работу.
Вернувшись во дворец, направился к себе один, так как Келвин решил
повидаться со своим отцом. Расположившись за рабочим столом в кабинете, достал
злосчастный отчёт и принялся его внимательно изучать. Ничего необычного или
подозрительного уловить не удалось, но оставлять документы я не стал. Наоборот,
решил проверить его ещё более тщательно. Для этого достал несколько чистых
листов бумаги и пишущие принадлежности. Разделил первый лист на три часть,
прочертив по вертикали две линии. Отметил первую, как «дату», вторую — «приход»
и третью — «расход». После чего внимательно перенёс данные с накладных,
приложенных к отчёту, и принялся сравнивать разницу. Вот именно в этот момент и
обнаружился косяк.
Дело в том, что в каждой накладной все расчёты верны и подкопаться было не к
чему, но вот цифра в отчёте была больше, чем по результатам накладных. То есть
получается, что лорд Хатон хотел положить разницу себе в карман? А разница
получалась приличная, примерно два с половиной-три его месячного жалования…
Интересно, что заставило его решиться на это? Неужели он и вправду надеялся,
что никто не догадается? Был ли это единичный случай или подобное происходило и
раньше? Если так, то, какие у него мотивы?
И всё же это странно, ведь отец не раз рассказывал о его верности и честности,
о страхе «не оправдать доверие короны». Что же изменилось?
Собрав все исписанные листы и аккуратно сложив в папку, отправился к
рабочему кабинету отца.
— Его величество у себя? — спросил у приветствующего меня секретаря.
— Да, — коротко ответил он.
— Он занят?
— Он один, если вы об этом, — понимающе усмехнулся собеседник.
— Прекрасно, — не оставил и я его без усмешки. Прикрыв дверь за собой,