К счастью, мы с Аидой возвращаемся в дом первыми, так как остатки ее платья разбросаны по всему полу лимузина, а на ней ничего нет, кроме моего пиджака.
Ей все равно. Будучи всегда свободной душой, она просто накинула на себя пиджак и босиком вбежала в дом, по пути отдав шоферу бойкий салют.
Мне хотелось бы пойти за ней, но я почувствовал, как мой телефон зажужжал в кармане — звонил отец, чтобы отчитать меня.
— О чем ты, блядь, думал, — говорит он, как только поднимаю трубку.
— Этот кусок дерьма пытался изнасиловать мою жену.
— Ты ввязался в драку на собственном благотворительном вечере. С Оливером Кастлом! Ты знаешь, чем это может обернуться?
— Ему повезло, что я не размазал его мозги по бетону.
— Если бы ты это сделал, ты бы сейчас сидел в камере, — прорычал отец. — Ты ударил не какого-нибудь студента — Генри Касл один из самых богатых людей в Чикаго. Он пожертвовал пятьдесят тысяч на твою кампанию!
— Он не получит возмещения, — говорю я.
— Тебе придется дать ему гораздо больше, чем компенсацию, чтобы он не сорвал твою кампанию.
Я скрежещу зубами так сильно, что кажется, что мои зубы вот-вот расколются пополам.
— Чего он хочет, — говорю я.
— Ты узнаешь это завтра утром. В восемь утра, в Кейстоун Кэпитал. Не опаздывай.
Чёрт побери. Генри Касл хуже своего сына — раздутый, высокомерный и сверхтребовательный. Он захочет, чтобы я пресмыкался и целовал его кольцо. В то время как мне захочется кастрировать его, чтобы он больше не плодил сыновей-говнюков.
— Я буду там, — говорю я.
— Ты сегодня потерял контроль, — говорит отец. — Что, блядь, происходит между тобой и той девушкой?
— Ничего.
— Она должна быть активом, а не обузой.
— Она ничего не сделала. Я же сказал тебе, это был Касл.
— Хорошо, возьми себя в руки. Ты не можешь позволить ей отвлекать тебя от цели.
Я вешаю трубку, кипя от всего невысказанного, что мне хотелось прокричать в трубку.
Это он заставил меня жениться на Аиде, а теперь злится, потому что она не маленькая шахматная фигурка, которую он может тасовать по доске, как он делает со всеми остальными?
Вот что меня в ней восхищает. Она дикая и яростная. Я потратил все свои силы, чтобы заставить ее надеть чертово платье. Она никогда не стала бы пресмыкаться перед Генри Каслом. И я тоже.