И тут под внезапным и сильным порывом ветра одну из шлюпок все-таки сорвало с креплений! Высокой волной ее перенесло прямо над мостиком с одного борта на другой. Офицеры, стоявшие по периметру корабля, с ужасом следили за огромной тушей шлюпки, которую, как при игре в теннис, подхватила другая волна и теперь уже несла прямо в самую середину мостика, к рубке. На мостике стоял капитан Рострон. Биссет хотел крикнуть, но из глотки у него вырвался только хрип. Стоявший рядом Лайтоллер, схватил его за плечо, и что-то все же крикнул капитану, но даже сам не услышал своего голоса, среди рева ветра и океана.
Рострон лодку видел. Сгруппировавшись всеми мускулами в одну стальную пружину, он неотрывно следил за ней, чтобы определить ее траекторию. За несколько секунд до того, как огромная махина врезалась в мостик, Рострон сообразил, что удар придется по левому углу рубки и, сильно оттолкнувшись и свернувшись в клубок, прыгнул в правый угол. Огромный остов шлюпки разбился вдребезги в полуметре от капитана, окатив его водой с ног до головы. Биссет почувствовал как ослабла невольная хватка Лайтоллера, а у самого от волнения перехватило горло.
Мгновенно вскочив на ноги, капитан помахал рукой офицерам, он еще и улыбался! Из рукавов, брюк и из под плаща у Рострона текли потоки воды, но, как ни в чем не бывало, отряхнувшись, он занял свое место на мостике. Останки шлюпки были живо сметены в океан набежавшей волной.
Время от времени, матросы наведывались через задраенные люки и двери на закрытые и нижние палубы, проверяя, не было ли течи. В коридорах появлялась только вода, просочившаяся сверху, и сновавшие по проходам и коридорам стюарды, вымуштрованные Харри Хьюзом, тут же ее подтирали. В корпусе ни течи, ни расходившихся швов не возникло, и команда не раз помянула добрым словом верфи компании Суон&Ричардсон, построившие «Карпатию» для «Кьюнарда» целых десять лет назад. Некоторые каюты, в особенности первого класса, поближе к верхним палубам, и кают-компании тоже затопило, но расторопные стюарды тут же заменили ковры, вытерли полы.
Пассажиры, в том числе и подобранные с «Титаника», переживали шторм тяжело. Большинство лежало плашмя на койках, на столах, на полу, страдая от жесточайшей качки. Те же, кому все-таки удалось заснуть, были разбужены на рассвете раскатами грома и всполохами молнии. Но то ли измотанные и опустошенные люди устали бояться, то ли они действительно уверовали в своего гладковыбритого, стройного и молодого капитана, так непохожего на стандартного коренастого седовласого шкипера с буйной густой бородой и неизменной трубкой во рту, но страха они не испытывали. Того липкого, дурманящего, животного страха, который овладел ими, оставленными, брошенными в утлых шлюпках посреди одного из самых коварных океанов темной безлунной ночью. Их новый капитан обещал доставить их домой живыми и невредимыми, и они ему поверили. Что-то было в его точных распоряжениях, быстрой походке, спокойном голосе, внушавшее бесконечное доверие.