– Сигнальте: «Корреспондентов не примем, только лоцмана. Приказ капитана».
– Мистер Риис, – обратился капитан Рострон к высокому и рослому третьему помощнику. – Под вашу ответственность. Разрешаю дать по физиономии любому газетчику, кто посмеет нарушить этот приказ!
– Айэ-Айэ, сэр! – радостно ответил валлиец.
Лоцманский катер подошел поближе, и с «Карпатии» был спущен трап. Но корреспонденты так просто не сдавались. Сразу трое уцепились за веревочный канат и попытались подняться вслед за лоцманом на борт. Эрик Риис мгновенно сложил трап за спиной лоцмана и с удовольствием заехал кулаком по скуле одному из особенно нахальных газетчиков.
Сопровождаемая всполохами молнии и раскатами грома, «Карпатия» начала медленно подниматься по каналу Эмброуз, до самого маяка, и, наконец, достигла залива Нью-Йорка. И только тут капитан, команда и пассажиры «Карпатии» осознали весь ажиотаж, вызванный их прибытием.
Несмотря на плохую видимость и позднее время, в бинокли можно было разглядеть многотысячную толпу, заполнившую набережную порта от Кьюнардского причала 54 вплоть до причала 59, принадлежавшего «Белой Звезде». Толпу с трудом сдерживали многочисленные отряды пешей и конной полиции. Неподалеку выстроилась в ряд стайка черных «Паккардов» и «Кадиллаков», ожидающая прибытия пассажиров первого класса, кареты неотложной помощи.
Заметив «Карпатию», несколько стоявших у причала военных кораблей приветствовали ее траурными сигналами, но капитану Рострону было не до соблюдения этикета. Вооружившись биноклем, он приготовился вести корабль к причалу.
Не тут-то было!
Несмотря на рваные волны, град и грозу, «Карпатию» окружила целая свора катеров, лодок, шлюпок, до отказа наполненных корреспондентами самых разных газет. Агентство Ассошиэйтед Пресс даже зафрахтовало небольшую шхуну. Казалось, что все, что могло плавать в заливе Нью-Йорка, сейчасс гребло, неслось, спешило к темному корпусу корабля, приближавшемуся сквозь грозовую дымку. Словно стая голодных волков кружили они вокруг своей жертвы, блокируя и не давая возможность продвинуться к причалу.
Размахивая стодолларовыми купюрами, газетчики выкрикивали в рупоры вопросы, адресованные жертвам кораблекрушения, к всполохам молнии присоединились магниевые вспышки осветителей, казалось, сама вода бурлила и кипела от нашествия зловещих хищников.
– Правда ли, что капитан Смит покончил с собой?!
– Сколько трупов везете вы на «Карпатии»?!
– Правда ли, что мужчин застреливали прямо на «Титанике»?!
– Мы знаем, что леди Астор при смерти, где она?!
Оглушенные шумом, ослепленные вспышками, заревели дети, зарыдали женщины, вновь ввергнутые в самую бездну своих ужасных воспоминаний. Закрыв лица руками, они стали убегать с палуб в спасительные трюмы «Карпатии», которая несколько дней как птенцов укрывала их в своем недре, убаюкивая, оберегая, успокаивая.