Я заказала пять шотов, четыре стопки водки и имбирное пиво от Бретта, бармена, при этом не говорю, что я их все выпила. Больше, чем обычно, но я еще достаточно трезвая, чтобы выполнить работу. Я убедилась, что Лайонел выпил много шотов. Когда его глаза стали наполовину закрытыми, я поняла, что пора уходить.
Мэтт обратил свое внимание к Лайонелу.
— Послушай, приятель, думаю тебе лучше уйти.
— Да, именно это мы и делаем, — сказал Лайонел.
И спасибо тебе, Лайонел.
— Одному, — сказал Мэтт.
Теперь это взбесило меня. Боже, мне только нужно покончить с этим дерьмом. Я обычно не нервничала по поводу того, что мне необходимо сделать, но сегодня ночью все было по-другому, у меня были дополнительные намерения.
— Ох, иди, полижи несколько кисок, Мэтт. Только потому, что ты не получил ничего, не означает, что ты можешь испортить мою ночь.
Я повернулась и направилась к двери, но рука Лайонела все еще была в моей, а он по-прежнему стоял на месте, поэтому сделав два шага, я, как будто выстрелом из рогатки, обратно уткнулась в его грудь.
— Джорджи, нехорошая идея. Ты пьяна.
По голосу Мэтта было слышно, что он на грани, но я полностью проигнорировала это.
— Да, ладно, мне нравятся нехорошие идеи. Пойдем трахаться, Лайонел.
Дрожь прошла через меня от этих слов.
К черту. Я отпускаю его — Дека.
Лайонел пожал плечами, затем обнял меня за талию и повел наружу к такси. До того, как у Мэтта был шанс что-то сделать, мы рванули со стоянки.
Поездка в такси больше представляла собой поцелуи с его рукой под моей юбкой. Подозреваю, таксист получил действительно отличное шоу от вида моих черных кружевных трусиков в зеркале заднего вида.
Когда такси остановилось, Лайонел бросил ему наличные и помог мне выйти. Он поднял меня, чуть покачнувшись в сторону, я обернула ноги вокруг его талии и закинула руки ему на шею. Наши губы соединились, и я услышала его стон.
Он пьян, хочет меня, и мы у него — идеально.
Мое сердце заколотилось, услышав звук его ключа в замке, затем дверь открылась и захлопнулась за нами. Я быстро оглянулась вокруг, учитывая все и делая в уме пометки.
Прежде чем он обратил внимание, я прошептала в его ухо:
— Разрушь меня.
И это будет разрушение — полное. Это было жалко, правда, но я наконец-то что-то делала со своей убогостью.
— Я планирую.
Он поставил меня на ноги в своей спальне, но продолжал крепко обнимать за талию. Я откинула голову назад и простонала, когда его рука пробралась под мою блузку, поднимая бюстгальтер, чтобы поиграть с моими сосками.
— Ох, мужчина, ты невероятен.
Он тер мой сосок, и это чувствовалось... как будто жесткая, шерстяная рубашка раздражает мои соски, двигаясь туда-сюда. Честно, я хотела, чтобы он их сжал, сделал больно, но Лайонел был нежным и милым. Живот скрутило. Казалось, каждое прикосновение перетягивало мои внутренности.