Я смотрю на нее из безопасного места под названием «Забвение» и моргаю.
– Где… твое… дерьмо? – произнося каждое слово, она втыкает два пальца мне в грудь. Ее лицо всего в нескольких дюймах от моего.
– Извини, – говорю я, и звук моего голоса удивляет меня. – Рейн сейчас нет дома.
Лицо Кью темнеет, она наматывает мои локоны на руку и тянет за них. Моя голова склоняется набок.
– У Рейн нет дома, сучка. Это мой дом, и я здесь, чтобы забрать свою долбаную арендную плату. – Ее хватка на моих волосах усиливается, и я, наконец, ощущаю боль и почти испытываю облегчение от этого. – У тебя есть две секунды до того, как я выставлю тебя и твоих маленьких дружков вон, если ты не скажешь мне, где, блять, твоя заначка.
Я указываю глазами на белый гипсовый манекен в центре магазина. Кью поворачивает голову в ту же сторону. Затем она отшвыривает меня и идет в том направлении.
Я лежу на полу в коридоре и наблюдаю сбоку, как манекен падает, точно подрубленное дерево. За звуком удара быстро следует звук расстегивающейся молнии и безумный клохчущий смех, но все, на чем я могу сфокусироваться, – это бессмысленный взгляд гипсового человека, лежащего в той же позе, что и я. Неподвижный. Безразличный. Невозмутимый.
Это то, чем я стала?
Кью тащит меня за волосы по коридору к фуд-корту, несет какую-то чушь о том, что Рождество наступит раньше, но я все равно ничего не чувствую. Ни когда мы заходим туда, и в зале воцаряется тишина. Ни когда Картер швыряет свою тарелку, а глаза его горят злобой. Ни когда мистер Реншоу пытается сделать то же самое, но морщится и оседает обратно на своем кресле на колесиках, недовольно ворча. Миссис Реншоу закрывает Софи глаза. Ламар и Квинт просто беспомощно наблюдают. Крошка Тим, Горластый и Бранджелина тихо посмеиваются, наблюдая за тем, как Кью подталкивает меня к их столу, а я по-прежнему смотрю на все будто со стороны и думаю почему-то только о ране Крошки и о том, что он так и не заглянул ко мне прошлым вечером.
– С этого момента мы будем называть эту сучку гребаным Санта-Клаусом! – объявляет Кью, расстегивая молнию на моем рюкзаке и вываливая содержимое на середину стола.
Беглецы ахают, радостно кричат и кидаются к куче, но Кью шлепает их по рукам и представляет каждый предмет.
– Батончики мюсли! – она показывает коробку восторженной толпе оборванцев. – Колбаски Слим Джим!
– Круто! – толпа радостно вопит.
– Что, черт возьми, это такое? «Гоугоу» – яблочное пюре? – она читает этикетку.
– Черт возьми, да!
– Пластыри, аспирин, антигиста-там-что-то. – Она не глядя швыряет каждый предмет через плечо, забрасывая меня медицинскими предметами, а потом замирает. – О, черт возьми, нет.