Я выдыхаю и спускаюсь в гостиную уже не так бесшумно, но держу пистолет перед собой на всякий случай.
– Губернатор Стил, – говорит женщина-корреспондент по телевизору. На ней очень много косметики, и я подозреваю, что у нее такое же похмелье, как у меня. – Вы хотите сказать, что то, чему мы станем свидетелями, является своего рода публичным судебным процессом?
– Нет, мэм, – отвечает обрюзгший старый ублюдок, выхватывая микрофон у нее из руки. Поворачиваясь лицом к камере, губернатор Стил выпячивает грудь. Его толстые, в следах от оспин, щеки растягиваются, и злая улыбка появляется на лице. – То, что вы все сейчас увидите, ха... это публичная казнь.
Я падаю на диван и кладу пистолет на кофейный столик.
– Извините, – говорит журналистка, наклоняясь к микрофону, который губернатор Гондон вырвал у нее. – Вы сказали... казнь?
– Совершенно верно, юная леди. События 23 апреля подарили человеческой расе второй шанс на жизнь, и мы должны защитить его любой ценой. Мы столкнулись с угрозой вымирания из-за нашего сострадания, и единственный способ предотвратить подобное развитие событий, – это защищать закон естественного отбора зубами и ногтями – этот ублюдок ударяет своей пухлой ладонью по рукоятке микрофона. – По словам покойного великого доктора Мартина Лютера Кинга младшего «Отчаянные времена требуют отчаянных мер».
– Губернатор, сэр, я полагаю, что это Гиппократ сказал...
Он отдергивает микрофон еще дальше от наклонившегося репортера.
– Мы больше не являемся разделенными на страны! Мы – одна человеческая раса и наш непримиримый враг – любой, кто осмелится снова пренебрегать законом естественного отбора! Будущее нашего вида зависит от быстрого… – Его обвисшие щеки болтаются, когда он потрясает кулаком в воздухе.
– Но господин губернатор…
Лысеющий кусок дерьма фактически отталкивает репортера плечом и делает шаг к камере.
– Сегодня вы все увидите, на что готово пойти ваше правительство, чтобы защитить вас и предотвратить гибель человечества. Мы очень серьезно относимся к этой обязанности, поэтому любой подозреваемый в деятельности, которая спасает или поддерживает жизнь человека недееспособного, со смертельным ранением или болезнью, будет судим в течение сорока восьми часов и, в случае признания его виновным, приговорен к смертной казни.
Камера двигается вправо, захватывая в объектив потрясенного репортера и здание Капитолия штата Джорджия с золотым куполом, и поворачивается к зеленой лужайке, окруженной людьми.
– С этого момента, – продолжает губернатор, появляясь на экране, – Плаза-парк станет местом последнего упокоения тех, кто решит бросить вызов закону естественного отбора в великом штате Джорджия!