Баст уже видел, как все это ворочается и формируется в темных глазах мальчишки. Чертовски умных глазах. Чересчур умных. Скоро эти смутные мысли начнут кристаллизоваться в вопросах вроде «А как действует это их чародейство?!» или, хуже того, «А как мальчик может его распознать?».
И что тогда, когда в воздухе носятся такие вопросы? А? Ничего хорошего из этого не выйдет! Нарушить искренне данное обещание и ответить прямой ложью идет вразрез с его желаниями. Поступить так в этом месте вдвойне дурно. Куда легче сказать правду, а потом позаботиться о том, чтобы с мальчишкой что-нибудь случилось…
Однако, сказать по правде, мальчишка ему нравился. Он не тупой и не легкомысленный. Не злой и не подлый. В нем чувствуется отдача. Он забавный, угрюмый и жадный и куда более живой, чем любые три других человека в этом городишке вместе взятые. Блестящий, как битое стекло, и до того острый, что того и гляди сам порежется. Или Баста порежет…
Баст потер лицо. Такого с ним еще не случалось. До того, как попасть сюда, ему еще ни разу не случалось вступать в конфликт с собственными желаниями. Ему это ужасно не нравилось. До чего раньше все было просто и однозначно! Хочешь — бери. Увидел — хватай. Бежит — догоняй. Голоден — ешь. Ну, а если желание удовлетворить не получалось — что с того? Просто мир так устроен. Желание само по себе все равно принадлежало ему и оставалось однозначным.
Теперь все стало иначе. Теперь его желания усложнились. И то и дело противоречили друг другу. Он постоянно чувствовал, что борется сам с собой. Все сделалось так сложно и неоднозначно, его будто разрывало на части…
— Баст! — окликнул Кострел, склонив голову набок и глядя озабоченно. — Ты как, в порядке? — спросил он. — Что случилось?
Баст искренне улыбнулся. Мальчик любопытен. Ну да, конечно. Вот он, путь. Узкий проход между желаниями.
— Я просто задумался. Насчет ведовства объяснить куда труднее. Я не могу сказать, что сам так уж хорошо в этом разбираюсь.
— Ну, ты уж постарайся, — добродушно сказал Кострел. — Что бы ты мне ни сказал, это в любом случае будет больше того, что я знаю.
Нет, этого мальчишку убивать нельзя. Это было бы слишком тяжело и жестоко.
— Чародейство — это изменение вещей, — сказал Баст с неопределенным жестом. — Превращение их в нечто другое, не то, чем они являются.
— Это вроде как превратить свинец в золото, да? — спросил Кострел. — Так и получается золото фейе?
Баст улыбнулся напоказ.
— Хорошая мысль. Но это чародейство. Легкое, но недолговечное. Вот почему люди, взявшие золото фейе, в конце концов находят в карманах камушки или желуди.