— Да разве это лошадь, сэр? — взмолился Хронист. — Как только ее запрягут в телегу и пойдет дождь, она…
Предводитель шайки оборвал его резким жестом:
— Слушай, приятель, королевская армия платит хорошие деньги за любую четвероногую животину, да будь она и одноглазая. Если б ты часом сбрендил и стал кататься по дороге на игрушечной лошадке, я б и ее забрал.
Этот человек явно умел командовать. Похоже, недавно ходил в младших офицерах, подумал Хронист.
— Так что слезай, — спокойно посоветовал главарь, — да иди своей дорогой.
Хронист слез с лошади. Его грабили неоднократно, и он понимал, когда можно что-нибудь выиграть болтовней, а когда не стоит и пытаться. Эти ребята дело свое знали, на пустую браваду и угрозы времени не тратили. Один из грабителей осмотрел лошадь, проверил копыта, зубы, сбрую. Двое с солдатской сноровкой обшарили седельные сумки и выбросили все нехитрые пожитки наземь. Два одеяла, плащ с капюшоном, плоский кожаный пенал и тяжелый, плотно набитый саквояж.
— Это все, командир, — сказал один, — да еще килограмм восемь овса.
Главарь присел, открыл кожаный пенал и заглянул внутрь.
— Здесь только бумага и перья, — сказал Хронист.
Главарь обернулся через плечо:
— Так ты писец?
Хронист кивнул:
— Этим я зарабатываю на жизнь, сэр. Но вам оно без пользы.
Главарь осмотрел пенал, понял, что там действительно больше ничего нет, и отложил его. Потом вытряхнул содержимое саквояжа на расстеленный плащ Хрониста и стал неторопливо рыться в вещах.
Он забрал почти всю соль и пару шнурков. Затем, к печали писца, вытащил рубашку, которую Хронист купил в Линвуде. Сшитая из тонкого льна и выкрашенная в ярко-синий цвет — так называемый «королевский синий», — она была слишком хороша для путешествия. Хронист вздохнул: он даже не успел ни разу ее надеть.
Главарь оставил все прочее лежать на плаще и встал. Остальные грабители по очереди копались в вещах.
— У тебя ведь только одно одеяло, Джениз? — спросил главарь. Тот кивнул. — Тогда забери одно у него — зимой пригодится.
— Его плащ лучше моего, сэр.
— Возьми, но оставь свой. Ты тоже, Виткинс, если заберешь его трутницу, оставь ему свою старую.
— Я свою потерял, сэр, — сказал Виткинс. — А то бы оставил.
Грабеж проходил на удивление цивилизованно. Хронист лишился всех иголок, кроме одной, двух запасных пар носков, мешочка сушеных фруктов, двух голов сахара, ополовиненной бутылки спирта и пары игральных кубиков из слоновой кости. Ему оставили всю прочую одежду, сушеное мясо и недоеденную буханку поразительно черствого ржаного хлеба. Плоский кожаный пенал не тронули вовсе.