Дженни очнулась от мыслей и в изумлении посмотрела на подругу. Это было именно так. И поэтому она могла продолжать жить и смотреть вперед. В мире, где такое может произойти, надо продолжать жить, надеяться на лучшее. В мире, где такое могло произойти, возможно все.
«Это настоящий дар Джулиана», — подумала она.
Но был и еще один дар, и она обнаружила его, когда взглянула на остальных. Они изменились — Джулиан изменил их. Как руна Дагаз, которая изменяла всех.
Одри и Майкл — они всюду ходили, держась за руки. Одри даже не позаботилась о том, чтобы заколоть волосы. Майкл покровительственно похлопывал ее по плечу.
А Ди и Одри месяц назад были врагами.
«После сегодняшнего вечера, — думала Дженни, — они никогда больше ими не будут».
Зак сейчас мечтательно смотрел на Саммер. Как человек, который неожиданно для себя очарован новым видом цветка.
«На прошлой неделе он и не взглянул бы на нее,» — подумала Дженни.
Джулиан научил Зака, что воображение не всегда лучше реальности.
«Саммер тоже стала другой, — подумала Дженни. — Она теперь не такая бестолковая, какой была. Вот почему Зак так смотрит на нее. Теперь Ди».
Дженни повернулась, чтобы взглянуть на подругу.
Ди сидела, задумчиво наклонив голову, ее глаза с густыми ресницами были прищурены.
«Ну, Ди есть Ди, и она никогда не изменится», — с любовью подумала Дженни.
Но она ошиблась. Ди подняла глаза и улыбнулась.
— Знаешь, о чем я думала? О том, что, пожалуй, кардинально изменю свои планы. Я имею в виду учебу — а ведь я ненавижу учебу.
Она замолчала, и Дженни моргнула, потом наклонилась вперед.
— Ди?
— Я думаю, что, может быть, пойду в колледж после всего этого.
Ди тоже изменилась.
«Эба будет счастлива», — чуть было не вырвалось у Дженни, но в последний момент она осеклась, испугавшись, что Ди заупрямится.
Ди не любила, когда на нее давили.
— Это твой выбор, — только и сказала она.
— Да, мой. Мы сами делаем наш выбор.
Дженни посмотрела на кольцо на пальце.
— Мы многое можем выбрать.
И Том стал другим — тот факт, что у Дженни на пальце было кольцо, уже доказывал, насколько он изменился. Он ни словом не обмолвился об этом; она даже думала, что это не пришло ему в голову.
Он понял.
Если нет, то Дженни никогда не будет счастлива. Сейчас она знала, что он не возненавидит ее, если она во сне постарается направить Джулиана в прекрасный сон. Он, может, и не захочет об этом слушать, но не расстроится.
Дженни подумала, что он изменился больше всех. Или, может, больше всех изменилась она?
— Машина подъехала, — сказал Майкл. — Так, сначала нам надо к врачу… — Он заглянул в исписанный каракулями листок.