— Мне некогда ждать. Мне они нужны сегодня, — сказал Слащев.
— Увы! — ответил ему консул. И они попрощались.
В коридоре Слащева догнал переводчик:
— Господин генерал! Все не так безнадежно! Господин консул советует вам обратиться в репатриационную комиссию Лиги Наций.
— Что это за зверь? — спросил Слащев.
— Это Комиссия по делам военнопленных и беженцев. Называется комиссия «Помощь Нансена», — объяснил переводчик. — Это буквально рядом.
И уже минут через пять Слащева принимал представитель комиссии господин Колен. Высокий, сухощавый, он торопливо вошел в кабинет и затряс руку Слащева:
— Очень, очень рад вас снова видеть!
— Я тоже. Но скажите, какими судьбами вы здесь? — удивился Слащев. — Насколько я помню, вы журналист. И вдруг: офис, комиссия Нансена?
— Ничего странного. Времена меняются, меняется и жизнь. Можно назвать это служением или благотворительностью. Сюда попал только потому, что знаю русский язык. К тому же журналистика — нелегкая профессия. Устал. Надоело скитаться по свету, — и напомнил: — Мы с вами давно и хорошо знакомы. Помнится, я фотографировал вас в Харькове на банкете. Вас представлял тогда Владимир Зенонович Ковалевский.
Они действительно были давно знакомы. С лета девятнадцатого, и с тех пор несколько раз мельком встречались.
— А фотографий ваших у меня нет, — упрекнул Колена Слащев.
— Нехорошо. Будем понемножку исправляться. Оставьте мне свой адрес.
— Адрес? — удивленно переспросил Слащев. — Знаете, а у меня никогда не было адреса.
— Но вы же куда-то собираетесь ехать?
— В Италию, в Анкону, — и затем Слащев пояснил: — Нет-нет. Я не еду. Только жена и дочь.
— А вы?
— Я не сейчас. Несколько позже. Понимаете, русские постепенно покидают Турцию.
— Правильное решение. Еще полгода — и Константинополь сильно опустеет. Европа принимает не только русских, — и затем Колен спросил: — Так вы хотели бы в Италию?
— Да. В Анкону. И как можно быстрее.
— У нас с вами разное понимание слова «быстрее». Через две недели мы отправим комфортабельный пароход. Места пока есть.
— Мне нужно сегодня. Ну, на крайность, завтра, — сказал Слащев.
— Что так срочно?
— Я должен уехать в командировку, она может затянуться. Я не хочу оставлять жену и дочь в одиночестве.
— Понимаю. Но, к сожалению… — Колен, разговаривая, рылся в своих папках? Что-то искал. — Завтра ничего нет. Послезавтра в Равенну отправляется грузо-пассажир. Он взял восемь человек. Есть одно свободное место.
— Дочь совсем маленькая. Пока еще от силы четверть человека.
— Думаю, можно договориться. Но вот вопрос: захотят ли они сделать остановку в Анконе?.