— Нет. Думаю, ненамного ближе к морю, чем мы. Тебе придется ехать на заднем откидном сиденье, так что укутайся потеплее и молись о хорошей погоде.
Сара кивнула. Она посмотрела на книгу, которую держала в руках. Это была «Памела», том второй.
— Тебе не нравится мой план?
Сара подняла глаза. Ей показалось, что Элизабет озадачена и слегка задета.
— О, что вы, мисс, очень нравится, конечно. Просто все это так неожиданно, совсем внезапно, прямо гром среди ясного неба.
— Я не была уверена, что все удастся, пока не получила письмо от миссис Коллинз. Мне казалось, тебя это порадует.
— Я рада, мисс, очень рада. Большое спасибо.
Элизабет, кивнув, пробормотала что-то в ответ и вернулась к своим книгам. Сара с минуту смотрела, как барышня, склонив голову, с задумчивым видом решала, какие книги ей брать с собой, а какие придется оставить. Интересно, подумала Сара, каково это, жить вот так — точно в контрдансе, мило, изящно и размеренно, каждый поворот предрешен, и никто из танцоров не сбивается с такта. А Сарина жизнь — это тяжелая дорога, то дождь, то ветер, то цветок проглянет в колючих кустах, то внезапно засияет солнце.
Что касается обуви, март — сущее наказание, даже хуже слякотных зимних месяцев. В марте джентльмены и леди тянут носами воздух, точно кролики, и делают вывод, что уже распогодилось и можно отважиться на утреннюю прогулку. Позже они решают сделать круг по парку еще и после ужина. Ноги в красивых сапожках разъезжаются и тонут в грязи, пока их обладатели, ахая, стараются поближе рассмотреть куртинку бледных диких нарциссов, цветы калужницы или полюбоваться фиалками, обратившими к весеннему солнцу свои прелестные личики.
Семь пар беннетовских ботинок выстроились перед Джеймсом в ряд по размеру. Он уже успел счистить высохшую грязь с дамских ботиночек и нанести на подъем, носок и пятку жирную ваксу, набирая ее тряпицей из горшка, а теперь полировал кожу бархоткой. Он чуть слышно насвистывал, полностью уйдя в работу. Сара присела рядом, и Джеймс ее заметил. Головы не повернул, но в углах глаз появились морщинки, а она знала, что это он так улыбается.
— Вакса почти закончилась, — заметила она.
Он кивнул.
— Я принесу, когда смогу. Вчера как раз пала старая овца, жир будут перетапливать.
Сара взяла в руки ботинок, принадлежавший Элизабет. Изящный и красиво сшитый, он был весь покрыт комьями грязи. Обуви Элизабет всегда доставалось больше всего. Большим пальцем Сара подковырнула пару комьев засохшей глины, повертела ботинок в руках.
— Не стоит тебе этого делать.
— Раньше только я это и делала, пока ты не появился.