От его глаз вновь разбежались морщинки, и он опять принялся негромко насвистывать душевную, знакомую мелодию.
— Она уезжает, знаешь? — спросила Сара.
— Мисс Элизабет? Да.
— Она говорит, я могу поехать с ней.
— Вот как?
— Говорит, Лондон, а потом Кент.
Он помолчал, потом кивнул:
— Тебе там понравится, я уверен. Нужно же тебе немного расправить крылышки. Пойдет на пользу.
Он покачал башмачок, внимательно осмотрел носок, пуговки, изящный изгиб подъема. Начищенная коричневая кожа тускло блестела, словно каштан.
— Но шесть недель! — возразила она. — Целых шесть недель, вот сколько это займет.
Джеймс повернулся к ней с открытой улыбкой:
— Когда вернешься, я по-прежнему буду здесь.
Сэр Уильям и Мария Лукас заехали за ними в экипаже ранним утром назначенного дня, так рано, что молодой петушок на осмоленной крыше курятника еще выводил свои рулады. Путешественникам предстояло проехать двадцать четыре мили, чтобы к полудню прибыть на Грейсчёрч-стрит, переночевать там и на другой день отправиться к Коллинзам.
Отгороженный от любопытных взглядов синим кожаным верхом экипажа, Джеймс, обхватив Сару за талию, подсадил ее на заднее сиденье. По сути дела, это было не сиденье, а запятки, на которых мог бы стоять лакей. Там же, рядом с Сарой, был закреплен багаж с самыми необходимыми вещами отъезжающих. Ноги девушки болтались в воздухе. Она поправила капор, аккуратно подвернула под себя полы плаща, чтобы не разметал ветер и подол не замялся.
Джеймс посмотрел на небо:
— По-моему, погода не испортится.
— Да.
— И тебя не слишком заляпает грязью.
— Со мной все будет хорошо.
Джеймс опоясал Сару багажным ремнем, закрепил его за поручень и застегнул пряжку. Чтобы сделать это, ему пришлось низко склониться над ней. Его запах (кожи, лошадей, сена), острая скула — она сохранит их в памяти и увезет с собой.
— Это недалеко, Лондон, — сказал он.
— Я знаю. Ты рассказывал.
— Извини. Я тебе надоел.
Сара замотала головой. А потом склонила ее набок, улыбнулась. Кажется. Самую чуточку.
— К полудню будете на месте.
Загрубевшим пальцем он дотронулся до ее щеки и отошел с непроницаемым лицом, ловко увернувшись от миссис Беннет. Та носилась вокруг экипажа и раздавала указания, так что мисс Элизабет, дожидавшаяся, пока ей помогут сесть, раздраженно краснела.
Миссис Беннет, как она изволила сообщить миссис Хилл, полностью смирилась с женитьбой мистера Коллинза на Шарлотте Лукас, однако зрелище, представшее теперь перед глазами, выбило леди из колеи: гордый отец и радостно взволнованная младшая сестра собираются навестить новобрачных, прихватив с собой одну из ее дочерей в роли незамужней подружки. Вынести это оказалось выше сил. Приветливость и любезность сэра Уильяма показались ей особенно вызывающими. Когда, сидя в коляске, он поклонился ей и благодушно высказался о погоде, миссис Беннет не сочла возможным согласиться: