— Боюсь, лондонская дорога будет ужасно грязной после этакого дождя.
— Что за беда, если в нашем распоряжении чудесный уютный экипаж, а в конце дороги ждут добрые друзья? — Джентльмен благодушно взмахнул рукой, отметая ее сомнения. — Мы позаботимся о вашей дорогой Лиззи, не волнуйтесь.
Миссис Беннет ничего не оставалось, как только кивнуть, поблагодарить его и отступить к остальным членам своего семейства, стоявшим у крыльца.
— Если бы вы только настояли на том, чтобы за мистера Коллинза вышла Лиззи, — прошипела миссис Беннет, обращаясь к супругу, — сейчас в этом экипаже сидела бы я, собираясь в гости к ней.
— Мне представляется весьма сомнительным, чтобы сэр Уильям, выйди Лиззи за мистера Коллинза, согласился бы доставить вас в Кент, сколь бы добрым соседом он для нас ни был.
— Вам доставляет удовольствие намеренно меня не понимать.
На виске у мистера Беннета пульсировала жилка, он сжал зубы. Не успел он открыть рот, а миссис Хилл уже понимала, что сейчас последует. Слова были холодными и тяжелыми, как стеклянные шарики.
— Поверьте, моя дорогая, есть свое, особое удовольствие в том, чтобы быть в этом уличенным.
Миссис Беннет, покраснев, принялась шумно возмущаться бессердечием мужа. Ее скороговорка была вполне предсказуема, как, собственно, и само проявление бессердечия.
Подойдя поближе к хозяйке, миссис Хилл предложила ей руку:
— Мэм?
Миссис Беннет обернулась к экономке, моргая, с трясущимся подбородком, и оперлась на протянутую руку:
— Благодарю вас, миссис Хилл.
Экономка молча кивнула, не поднимая глаз. На мистера Беннета она не взглянула.
— Ну вот, она уезжает, моя малышка, — обратилась миссис Беннет к спутнице. — Что ж, надеюсь, она найдет свое счастье. — И она отвернулась.
Вместе они поднялись по ступенькам на крыльцо. Миссис Беннет не прекращала тихих сетований, а миссис Хилл старалась, как могла, отвлечь и утешить ее малосодержательной болтовней, хотя и сама втайне разделяла чувства хозяйки: лучше бы Элизабет нашла свое счастье. А если она не собиралась искать свое счастье, тогда ей следовало хотя бы выйти замуж за мистера Коллинза и обеспечить себе и всем спокойную будущность.
Саре предстояло наконец-то увидеть мир. Частично он уже начал перед ней открываться. Правда, с того места, где она сидела, болтая ногами и подскакивая на каждом ухабе или рытвине, мир стремительно катился назад.
Лонгборн все уменьшался; дом почти сразу скрылся за кустами и деревьями, а затем и вовсе пропал за поворотом. На перекрестке с грохотом свернули, и вот скрылся из виду и перекресток, а дорога сузилась, потом мелькнуло дерево с обрубленными сучьями, осталось сзади, уменьшалось, уменьшалось, исчезло. Громыхая, их экипаж доехал до меритонской заставы, промчался по городку — мимо кондитерской и Зала ассамблей, галантерейной лавки и постоялого двора на углу. Дочка бакалейщика вышла с корзиной на улицу разнести товар. Увидев Сару, она махнула рукой и улыбнулась ей, и Сара радостно помахала в ответ. Но вот они уже миновали городок, выехали за его пределы, пронеслись мимо плаца, где маршировали, останавливались, поворачивались кругом и замирали по стойке «смирно» солдаты — алые на зеленом, а офицер выкрикивал команды. А там выехали на новую платную дорогу, кинули монету сборщику пошлины, и перед ними со скрипом открыли ворота, и вот они уже катят быстро-быстро, только поскрипывают рессоры. Очень скоро Сара, покачивающаяся на заднем сиденье, перестала узнавать мелькающие мимо пейзажи.