Но Сара с некоторых пор видела ее насквозь, сквозь любые чепцы и косынки: где им было заслонить немощную плоть! Пока Полли и мистер Хилл спали, на кухне экономка с горничной долго и мучительно добирались до истины, облокотившись на чисто выскобленный стол и крепко сцепив пальцы. У Сары потрясение вскоре сменилось пониманием и сочувствием (кому, как не ей, было понимать, что значит быть молодой и влюбленной, хотя представить себе таким же и мистера Беннета оказалось трудновато), а потом в сердце закипел гнев на хозяина: все эти годы!..
— А ты, Сара… — Миссис Хилл потерла нос и чихнула. — Сама-то, часом, не ожидаешь ли прибавления, а?
Сара поскребла ногтем столешницу, там, где остался глазок от сучка, покрутила головой: у нее уже прошли месячные.
Помолчав, миссис Хилл произнесла:
— Что ж, может, оно и к лучшему.
Пока миссис Хилл совершала свое сезонное перемещение, на прибранной и вычищенной до блеска кухне ненадолго воцарился покой. В камине тлели угольки, на столе стояли мука и лярд, приготовленные для лепешек. Мистер Хилл отправился куда-то по своим таинственным делам. Сара и Полли сидели молча, погруженные каждая в свои мысли, и не торопились нарушить тишину. Сара потирала пальцы и думала: я должна пойти его искать, вот сложу вещи и пойду. А следом приходила другая мысль, такая же убедительная: я должна ждать его и не трогаться с места. Он знает, что найти меня можно здесь и только здесь. И найдет, как только сумеет за мной прийти.
Мысли поднимались и падали, как сливки в маслобойке, но ничего существенного из них не сбивалось.
— Знаешь, я тоже по нему скучаю, — сказала Полли.
Сара кивнула: она знала.
— Что ты будешь делать?
Сара встала из-за стола и захлопотала: завернула в полотенце пару кексов, оставшихся от завтрака, и добавила несколько ломтиков сыра. В кладовой она налила пива в бутылку и заткнула пробкой.
— Так, — сказала она, — надевай чепец.
Полли, которая следила за ее действиями с недоуменной физиономией, просияла:
— Мы уходим?
— Мы идем на прогулку. Хочу пройтись и взглянуть кое на что. Кое-что проверить.
Полли заулыбалась во весь рот.
Они спустились к тропе, и вскоре Полли уже беспечно щебетала, срывая цветок за цветком. Она восторженно причитала над шиповником, ахала при виде пчел и бабочек, взвизгивала, когда кролики улепетывали при ее приближении. По тропе они спустились вниз, пересекли дощатый пастуший мост, переброшенный через реку. Оттуда поднялись на склон холма, углубились в лес, дошли до опушки и спустились по другую сторону холма в следующую долину. Перед ними раскинулось обширное, огороженное ивовым плетнем пастбище, на котором паслись овцы.