Чувствуя, что слабость отступила, Гилиам спрыгнул со стола и врезался в толпу:
— Ты, ты и ты. Лекарь? Едешь. И ты тоже. И ты.
— А я? — как раненый зверь заревел мужик с повязкой на глазу.
— Не сегодня, друг, — Томас хлопнул по плечу и тут же отлетел назад, получив смачный удар кулаком под дых.
Мужика оттащили впятером, уже после того, как он пнул охотника, который хватал ртом воздух.
— А за такие выходки, — тихо, но будто с шипением, проговорил Илис, — не то что на задание брать, из отряда выгонять надо.
Никто не ожидал следующего: бугай упал на колени и в голос зарыдал, моля не выгонять его, говорил о младшей сестрёнке и больной матери.
— А это не от меня зависит. У того парня проси прощение!
— Так он же охотник, — скривился мужик, будто ему сказали облизать зад нищему.
Гилиам не позволил Илису больше ничего сказать:
— Если для тебя слово «охотник» — это «грязь» и «мусор», «убийца» и «предатель», то ты не видишь ничего дальше собственного носа и веришь россказням, что сочинили такие же, как и ты. Очень скоро ты будешь жалеть, что тогда давно, когда тебе давали имя, ты не пожелал стать охотником.
Пятнадцать всадников выехало за ворота города, когда на мир спустились сумерки. Они ехали не спеша, приветствовали купцов, которые возвращались в Нулбанар и тех, что ехали с обозами полными товаров. Создавали видимость непринуждённой беседы. Стоило последнему путнику скрыться за поворотом, как «Щитовые мечи» пустили лошадей в галоп. Илис боялся, что существо, сожравшее жителей двух деревень и их скот, выползет за пределы земель Холас, а этого никак нельзя было допустить.
Перед отъездом Лилиит получила письмо, скреплённое печатью с эмблемой горящего факела. Эдвас Солт не скрывал своей симпатии к охотнице, потому и не подумал использовать простую печать, а не геральдическую.
«Светлых дней, тёплых звёзд, охотница.
Ознакомился я с делом, на которое направили отряд. Не по нраву оно мне, чувствуется что-то скрытое, будто не всё вам сказали. Да и Холас не в восторге от „щитов“. Будь аккуратнее, охотница. А если я всё же ошибся, то, надеюсь, получить знания и что-нибудь с того создания, что вы встретите.
Граф Эдвас Солт.»
Не сказать, что письмо помогло охотникам, скорее насторожило.
До глубокой ночи они загоняли лошадей, пока те не начали храпеть и захлёбываться пеной. Молабу с презрением косились на сородичей.
Гилиам остановил свой отряд у неглубокой речушки. На небе горели последние звёзды.
— Господин охотник, позволит сегодня спать? — елейно поинтересовался один из сидящих у костра воинов, его короткие волосы грязными сосульками торчали в разные стороны.