Лириг вскочил на ноги, загремел поддоном, в котором уже застыло забытое мастером железо. Где-то в глубине мастерской что-то упало с оглушающим звоном.
— Нашёл!
Шаркающие шаги. В свете печи блеснул изогнутый клинок искристо-белого цвета. Лилиит не показалось, материал из которого было изготовлено оружие действительно блестел.
— Алмазная крошка, — похвалился Лириг. — Тэйн говорил, что собственноручно смешивал. Знала бы ты, деточка, как это непросто.
Глаза мужчины предательски блеснули.
— Можно? — хриплым голосом спросила охотница, боясь протянуть руку к кинжалу.
Кузнец думал всего секунду. Потом вложил его в женскую ладонь.
Лилиит аккуратно обхватила тонкую рукоять, подивившись тому, как приятно соприкосновение.
— Рукоять обтянута кожей птицы, имя которой я не вспомню. Суть в том, что кожа эта покрыта тонкими выбоинами. Даже если рука вспотеет, оружие ты не выронишь. Обычно её использовали для мечей, но Тэйн не пожалел.
Охотница слушала его вполуха. В её руках сейчас было самое лучшее творение того, кого она кликала дядюшкой. В районе сердца предательски кольнуло. Она моргнула несколько раз, отгоняя эмоции, и протянула кинжал его владельцу, заметив небольшую идеограмму в форме птицы, раскинувшей крылья.
Лириг принял оружие и бережно завернул в тряпицу.
— После того как жизнь, казалось, наладилась, — продолжил кузнец, будто ничего не произошло, — пришли люди в масках. Амнистия отменялась, выкуп был лишь временным. Тогда Тэйн взял в руки топор, который только дорихтовал и всадил его в череп одному из пришедших. Он сбежал. Больше я ничего о нём не слышал, потому и не сразу поверил, увидев его символ на твоём мече.
Лилиит усмехнулась:
— Каким разным может быть человек. Я навсегда запомню его, как дядюшку Тэйна, прекрасного мужа и отца, отзывчивого человека и интересного собеседника.
Ламукский кузнец улыбнулся, но смолчал. Перед его внутренним взором встал его родной брат. Теперь он мог с ним проститься и простить.
— Ты назвал меня охотницей, — завела неприятную беседу Лилиит. — Узнал сразу?
— Как только встретился с тобой взглядом, — признался мужчина. — Но дело не только в цвете глаз, сам взгляд у тебя хищный, цепкий. Я видел такой в молодости у Тэйна. Он тогда мстил и всех ненавидел. Кому ты мстишь, охотница, и за кого?
— За своих близких, — отвернулась девушка. — Рэйнер, сын Тэйна, твой племянник, был мне очень близким человеком. Я найду тех, кто выжег Гудрас и выпотрошу.
— Не будь таким, как тот молодой купец. Месть затмила его рассудок.
— Он был хорошим человеком, несмотря ни на что.