Мой котенок вышла поиграть.
Айла схватила мою затвердевшую длину через боксеры, и я дернулся в ее ладонях, когда она неторопливо потерла меня. — Думаю, ты заслуживаешь награды.
Черт.
Дааааа, — прошипел я, слегка приподнимаясь с матраса, чтобы дать Айле лучший доступ, чтобы стянуть мои боксеры.
Она облизнула губы, и мои бедра нетерпеливо напряглись. Айла опустила голову, и ее язык высунулся, прежде чем скользнуть вверх по моему члену.
В моей груди заурчало, и я схватил ее за затылок, когда она взяла меня в свои теплые губы, медленно, дюйм за дюймом.
Она сомкнула губы вокруг моей длины, и её посасывание почти довело меня до безумия. Удовольствие пронеслось по моим венам, заставляя мышцы бедер и нижней части живота напрячься.
Я сжал ее волосы в кулак, и она одобрительно застонала, чувствуя вибрацию вниз по моему члену и поднимаясь к моим яйцам. Мои мышцы напряглись, а костяшки пальцев впились в ее голову. Она подняла на меня полуприкрытые глаза. Моя жена любила грубо и жестко, так же как любила сладкую и медленную любовь.
Я не сводил глаз с Айлы, наблюдая, как она работает с моим членом, когда ее слова дошли до моего сознания.
Мои губы изогнулись, и я честно попытался побороть ухмылку.
Но это было невозможно. Вы можете в это поверить?
Алессио Иваншов играл роль свахи. Чертова Фея-крестная. С волшебной палочкой и все такое. Хотя прямо сейчас моя жена сосала мою палочку, словно изголодалась по моему вкусу.
Жизнь была чертовски хороша. Определенно.
Виктор
Я смотрел, как она лежит в постели, окруженная белыми пушистыми подушками и одеялом. Ее глаза были закрыты, и она не заметила, как я вошел в ее комнату.
Она была погружена в свои мысли, в то время как я наблюдал за ней.
Ее грудь вздымалась при каждом вдохе. Я всматривался в ее лицо, наблюдая, изучая каждый дюйм ее черт. Она выглядела как воплощение невинности, лежащая там.
Золотистые волосы. Карие глаза с намеком на зеленые крапинки. Нежная кожа, к которой хотелось прикоснуться. Покраснеет ли она под моими руками? Будет ли она стонать от моих поцелуев? Как и прошлой ночью…
Она была невинной душой, которую я хотел развратить. Запретной красотой, которую я хотел украсть.
Я вспомнил, как она извивалась подо мной, как ее губы раскрылись в беззвучном вздохе, когда я целовал ее сладкую киску.
Ее запах опьянял.
Я вспомнил ее сладость, вкус ее насыщенной медом плоти на моем языке, и облизнул губы.
Черт, я хотел попробовать ее снова. Жаждал этого. Я попробовал ее лишь раз, и уже был одержим.
Проведя пальцами по губам, я уловил слабый слабый запах ее киски. Я знал, что его там нет. Все это было у меня в голове. Она так глубоко укоренилась в моей голове, что я до сих пор ощущал запах ее цветочно-ароматных соков. Розы и персики. Самая сладкая киска, которая у меня когда-либо была.