Она спустила с полатей старую лежанку, все равно будет спать на той, которую привезла из своего дома. Положила ее прямо на пол и перекатила туда раненого. Сняла с него верхнюю одежду, обувь и рубаху, еще раз поразившись размерам этого великана. По сравнению с ним ее покойный Вторак казался крошечным, хотя он был среднего телосложения. Обтерла чужака влажной тряпкой, смывая грязь, пот и кровь. Подивилась диковинному рисунку на его груди: в том самом месте, где тяжело и сильно ухало сердце, сияло черное солнце. Вернее, узор напоминал ей круг с лучами, а что изображено на самом деле, Мира не знала. Но рисунок находился словно под кожей, он не стирался.
Промыла рану отваром, перевязала ее. Для этого пришлось порвать на длинные лоскуты простынь. Уж как не хотелось Мире портить еще нестарую вещь, но ничего другого подходящего она не нашла. Туго перемотала живот. Плотные кожаные штаны решила с него не снимать. А потом села штопать его рубаху в том месте, где ее разрезал меч, то и дело тяжело вздыхая. Она не понимала, зачем делает это все. Но что же еще оставалось, когда она не могла ни убить, ни оставить его под этой злосчастной елью?..
Из глубины сознания всплывала очевидная мысль: рассказать о нем Войко. Но и этого Мира не сделала. Внутри царил полный сумбур. Уставшая за целый день и убаюканная монотонной работой, Мира задремала, сидя прямо на лавке. Во сне она снова видела Драгану. Только теперь она выглядела девицей — молодой, полной сил. Она улыбнулась Мирославе, подошла к веревке с развешенными пучками трав, сняла один и подожгла, сразу затушив. Склонилась над лежащим мужчиной и принялась водить над ним чадящим пучком, приговаривая:
«Иду, иду, гоню беду. Заведу, запутаю, в молитву закутаю, травы воскуряю, тело заживляю. Да будет так!»
Женщина встрепенулась, во сне случайно уколовшись иголкой, и беспомощно огляделась. Кроме нее и раненого в хате по-прежнему никого не было. И все же это не простой сон. Мира уже поняла, что Драгана каким-то образом поделилась с ней своими способностями. Все еще ощущая нереальность происходящего, новая хозяйка подошла к травам и повторила все, что видела и слышала… Каждое слово — точь-в-точь. Раненый закашлялся от дыма, заметался в бреду. Северянка сперва испугалась, но будто кто-то невидимый держал ее руку, помогая закончить начатое. Когда пучок истлел, моноец успокоился и мирно уснул.
Мира не стала терять времени и, кое-как затянув лежанку на полати, почти сразу провалилась в глубокий сон без малейших видений.