Паломничество "добрых подданных" началось сразу после завтрака. Меня завалили знаками скорби, в основном, сеном которое отыгрывало цветы, одуряюще пахло и служило уютным пристанищем целой колонии самых разных насекомых.
Хвала Создателю, никто не притащил гадюку. Но парочка рогатых жуков, ползающих по мне то ли в поисках жрачки, то ли гнезда, настроение не улучшили.
Интересно, они так до обеда и будут шастать, или все же у кого-нибудь проснется совесть? Лежать на спине на твердом камне (пусть добрая похоронная команда и постелила на него пенку и спальник) было жестко и неприятно, но — терпимо, а вот любопытство грызло с нездешней силой.
Какая партия одержит победу на совете витенгов? Куда повернет игра? Окажется ли мой персонаж центральным, или проходным и придется "переобуваться" на ходу. На всякий случай я захватила с собой костюм жрицы леса, но хотелось подольше побыть королевой. Пусть даже воскресшей и ненавидимой собственным народом.
— Стой, кто идет! — рявкнул страж, не столько исполняя регламент, сколько давая мне сигнал, чтобы спрятала мобильник и улеглась, как положено хорошей, правильной покойнице.
— Жрец Аш, с рождения обещанный Прекраснейшей Мэйв, королеве фейри и людей.
Я вздрогнула, чуть не уронила мобилку и, пытаясь быстро лечь на спину, впечаталась в нее затылком — аж искры из глаз брызнули.
— Прекраснейшая мертва, твоя служба больше не нужна ей, — мирно ответил один из стражей, по голосу — десятник, — разве что за последней рекой. Согласишься оказать королеве услугу и проводить ее добровольно? Жертва-то все равно нужна, так почему бы не жрец.
— Если не останется ничего другого, что я смог бы сделать для своей королевы — сделаю это, — спокойно отозвался Хукку, — пропустите меня и выйдите вон.
— Эй, а ты не обнаглел, чужак? Не имеешь права нами командовать.
— Имею. Алтарь принял меня. А теперь посторонитесь, иначе проводите госпожу вместе со мной... или вместо меня. Жертва-то все равно нужна, так почему бы не десяток стражей. Эскорт всяко внушительнее, чем один жрец, пусть и принятый Лесным Королем.
— Пропустите его, — решил десятник, — он умеет проклинать так, что концов не найдешь.
Судя по мягким, кошачьим шагам, Хукку вошел в пещеру. Я старательно жмурила глаза, пытаясь не захихикать, нарушив торжественность и лиричность момента.
Он подошел, зашуршав плащом. Звякнули какие-то железки: нож? фляга? По мне скользнул его фирменный, тяжелый взгляд, погладив от сапожек до макушки.
— Воистину, молва не солгала, когда нарекла тебя Прекраснейшей, моя королева. — Тихий голос ввинтился в уши штопором, почти пугая какой-то невозможной искренностью. И тут смеяться мне расхотелось, потому что вспомнился эпизод из книги: до того, как подключить "тяжелую артиллерию", Аш попытался воскресить свою королеву поцелуем...