— Обалдеть, — лениво отозвалась я, слушая, как переговариваются в высокой траве сверчки.
— И как думаешь, для кого подарочек?
— Если мне нужно будет об этом знать, Хукку скажет.
Я посмотрела на ведьму и записала в копилку личного опыта еще один пункт: "видела вблизи последствия жесткого когнитивного диссонанса". Интересно, она и в самом деле таких вещей не понимает? Что же за ведьма тогда?
В ритуалах нет места сомнению и страхам. Если ты составляешь с кем-то круг, значит, вкладываешь свою жизнь в его ладони. И точно так же держишь его сердце. Ну и где тут место недоверию, ревности, обидам?
Странная женщина...
Ночью начался дождь. Палатки у нас были поставлены правильно и тент натянут плотно, так что великого потопа не случилось. А шум падающей воды был даже приятен, убаюкивал, шептал что все не просто будет хорошо, а уже есть. И было всегда.
...Вставали до рассвета. Я до ручья прогулялась босиком, подкатав штаны — роса была теплой, а острые осоки удивительно ласковые. В долине лежал белый гутой туман и я не сразу поняла, что стою уже в воде — за ночь ручей подрос как бы не вдвое. Было ли это проблемой?
Поживем — увидим. Выживем — учтем.
Мы вели себя тихо, как мыши. Маэва еще с вечера предупредила, что так надо — сон ей приснился, и она точно знает, что — в руку. В игровое переодевались, ругаясь шепотом и на ходу дожевывая бутерброды. Костра не разводили, кашу не варили, запили это дело вчерашним чаем — за ночь он настоялся до состояния вырвиглазного чифирчика. По поверхности плавали утопшие комары и даже один жук-суицидник. Воду на чай черпали в ручье, так что дафний там, скорее всего, было поровну с заваркой, но никто не отказался. И не такое пили и, страшно сказать — все выжили. Только палач глубокомысленно заметил:
— Вот интересно, это чай или все-таки суп?
— Тебе не все равно? — спросила Маэва, делая большой глоток. Сморщило ее изрядно, но за добавкой чернокосая потянулась без колебаний.
— Да я с чисто научной точки зрения.
— Диссертацию пишешь, — покивала она, — дело хорошее. Потом дашь почитать.
На поляне один за другим возникали наемники Валентайна. Совершенно бесшумно — фокус, с таким количеством железа, не рядовой.
— Значит так, — скомандовала Маэва, — идем на мягких лапах. Кастрюлями не брякать! Король Генрих очень обижен за аббатство и попробует испортить нам всю обедню. Они вчера доспех чистили. Прикрываете нас пока можете и какое-то время после.
Свежеиспеченный граф Кейруэнт кивнул.
— Вперед, — махнула рукой чернокосая, задрала подол черного платья почти до пояса (под ним обнаружились спортивки) и углубилась в лес, руководствуясь "внутренним радаром". Дороги в это утро были не для нас.