— Какой квест, можно не спрашивать, — догадалась я.
Хукку улыбнулся. Не ехидно, просто чуть-чуть насмешливо. Его моя проблема с духом развлекала.
— Кофе?
Не дождавшись ответа, он ответил себе сам и исчез в арке, ведущей на кухню. А я прикипела глазами к тазику, в котором воды уже не было — пес, правда, выпил все и теперь вылизывал последние капли.
Таз шкрябал дном по полу. Неприятный звук разбудил Его величество. Мягкий прыжок... звука не было, а пол вздрогнул.
Я вздрогнула тоже — мейн-кун был ростом с небольшую собаку. Полосатого окраса, с характерной гривой и огромными ушами. Уши чуть подергивались.
Собакин, наконец, отлип от тазика и уставился на "кису". Уже пора визжать и падать в обморок?
Кот подошел вплотную и бесцеремонно обнюхал пса, опасаясь здоровенных клыков не больше, чем своих игрушек на веревочках — торчат и торчат. Обошел его по кругу. Тронул лапой и слегка прикусил за хвост.
Пес вынес это стоически. Даже лег, чтобы его величеству было удобнее. Тот немного подумал и... умастился рядом, привалившись к боку собаки.
— Оу! Мир да любовь? — Спросил Хукку, вырастая в проеме с двумя дымящимися чашками.
— Похоже на то, — кивнула я.
— Ну и отлично. А то я не очень люблю полы мыть. Светлый ламинат от крови плохо оттирается.
— Приходилось, что ли? — Хмуро пошутила я.
— Всякое было, — неопределенно ответил шаман. Кажется, на полном серьезе. Да уж, задавая вопрос трижды подумай — а вдруг ответят. — Ты пока ошейник ему не снимай.
— А что? — Насторожилась я.
— Все, что угодно.
— Исчерпывающе...
После хорошего кофе жизнь показалось легкой и приятной, как игра в "три в ряд" на пятом уровне. И даже заговорить о своей настоящей проблеме оказалось почти не стыдно.
Я просто отлепила с вены пластырь и протянула руку приятелю. Случившееся ничем не напоминало о себе, никаких синяков, только крохотная точка на коже, не присмотришься — не увидишь. Парень был и впрямь хорош.
Но Хукку оказался лучше.
— Это... то, что я думаю? — Темные глаза поймали мои не спрашивая, требуя ответа. — А тебе мама в детстве не говорила, что кровь отдавать нельзя?
Я покаянно вздохнула и состроила "собачьи" глазки.
— Так получилось
— Когда-нибудь я тебя встречу в Маналу и спрошу, как ты там очутилась и почему убралась раньше всех сроков. И, знаешь, я догадываюсь, что ты мне ответишь.
— А есть что-то, о чем ты не догадываешься?
— Понятия не имею, как можно быть такой неосторожной и прожить целых двадцать лет. Для меня это — загадка почище Фестского диска.
— Поможешь?
Хукку вздрогнул. Уставился на меня и я вдруг, в первый раз увидела, что глаза у него не черные, а темно-карие. Он смотрел долго, недоверчиво. А потом, вдруг, махнул рукой и рассмеялся с таким облегчением, что мне стало даже неловко.